Когда Фанн (искажённое «fun» – ‘веселье’, ‘забава’) озвучивает гениальную идею, студийный босс реагирует на неё избыточно бурно, безапелляционно заявляя: «Слэпстик мёртв!» И тут же, собственным примером, доказывает обратное, став невольным исполнителем уморительного гэга…
Сравнительно недавнее признание Шона Леннона (младшего сына Джона) в том, что «Голова» оказала решающее влияние на альбом Monolith of Phobos, написанный совместно с Лесом Клейпулом, должно развеять последние спекуляции относительно вторичности дебютной постановки Рейфелсона…
Вместе с тем картина воспринимается редчайшим образчиком того, как необычная (бесспорно, новаторская) форма находится в гармонии с содержанием, тоже незаурядным. Поражает, что «забытой» ныне – в неоконсервативную рейгановскую эпоху – оказалась персона человека-хамелеона…
Артист не боится эксцентрики в духе слэпстика: от падающей на голову банки с краской, растекающейся по волосам, до схватки с леопардом, охраняющим покои знаменитой актрисы. Действительно сложно удержаться от смеха! Поднятое настроение позволяет простить авторам даже издержки по части вкуса…
Замысел исчерпывающе раскрывается под занавес, когда Уэйн наконец-то помогает понять приятелю смысл навязчивых ночных кошмаров, в которых Мэтти раз за разом душит избранницу. Лицедей и не подозревал, что страдает амнезией, служащей своего рода защитным механизмом психики…
«Это – Spinal Tap!» является кладезем всевозможных разновидностей иронии, причём в широком (в отечественной традиции подразумеваемом сравнительно редко) смысле, как несоответствие того, что ожидается, тому, что есть по факту. Диалоги фонтанируют иронией привычной – словесной…
Примерно в то время, когда разворачиваются события, существовало минимум две заметных (никак между собой не связанных) группы Wonders, а кроме того, авторы вроде как частично опирались на историю Chartbusters. И всё-таки здесь важнее намёк на устойчивое словосочетание «one-hit wonder»…
Словно сбылось предупреждение, высказанное Серджо Леоне в письме, адресованном коллеге: «Дорогой Руджеро, что за фильм! Вторая часть – шедевр кинематографического реализма, но всё выглядит настолько достоверно, что, думаю, Вас ждут неприятности со всем миром»…
Официально прозвище «Il mostro» получил – от журналистов – глава семейства, порешивший пятерых своих детей и арестованный двумя дюжими карабинерами (жаждущими засветиться в газете, невзирая на уродливую внешность). Вот только в заголовок фильма это имя существительное неслучайно вынесено во множественном числе…
Наверное, сами графические романы Брайана Ли О’Мэлли, (шесть томов, изданных Oni Press в 2004-10-х годах) и адаптированные для экрана Райтом на пару с Майклом Бэколлом, предполагали безбрежный разгул фантазии и кричащую избыточность выразительных средств…
