Игрушка / Le jouet (1976)

Лындина Эльга. Пьер Ришар: Смех сквозь пули // Видео-Асс Премьер. – 1997, № 35. – С. 22-23.

Из первых рук

Пьер РИШАР: СМЕХ СКВОЗЬ ПУЛИ

Высокий блондин и черный ботинок слились в сознании миллионов поклонников Пьера Ришара как пароль и отзыв крепче, чем серп и молот на эмблеме пролетариев. Недавно французской эксцентрикой напрокат попользовалась Грузия. В фильме Ираклия Квирикадзе и Наны Джорджадзе «1001 рецепт влюбленного кулинара» Ришар сыграл французского повара, который в начале нашего века нагрянул в Тифлис, открыл ресторан, женился и там же окончил свой век. На московской премьере фильма актер ответил на вопросы нашего корреспондента.

– Мсье Ришар, ваш влюбленный кулинар в фильме пытается враз выпить литровый рог вина. Это соответствует вашим пристрастиям или на самом деле вы предпочитаете минеральную воду?

– Я всегда любил вино. В молодости две бутылки за обедом не отражались на моем физическом состоянии. Сейчас, позволь я себе эту роскошь, пришлось бы три дня приводить себя в норму. В Грузии на обедах произносят по восемь-десять тостов, и я предупредил съемочную группу: «Если хотите спокойно завершить фильм – никаких застолий!».

– Прекратили?

– Конечно, нет!

– Вы сыграли доброго чистого человека, который на чужой земле попал под революционные залпы, в водоворот событий, связанных с кровью и смертью. Но ваш герой мсье Ишак не смирился с жестокостью и насилием. На мой взгляд, вы еще раз обратились к любимому вами характеру, который близок великому романтику Дон Кихоту.

– Я никогда не мирился с несправедливостью и готов сражаться со злом тем оружием, которым владею, готов протестовать, утверждая силу и власть добра. Мой герой из грузинского фильма погибает, но он так и не ожесточился. Не стал отвечать злом на зло. Этим он и привлек меня.

– А каковы были ваши первые шаги на актерском пути?

– Все началось очень рано, в лицее. Я очень застенчив. Чтобы обороняться от нападок ровесников, я комиковал, заставлял смеяться над ними. Насмешничал, но не зло. Я уже тогда хотел быть артистом – или мне так кажется теперь? Время многое размывает в памяти… Когда же я действительно решился на это, моя семья засопротивлялась. Отец, крупный промышленник, хотел, чтобы я продолжил его дело. После окончания лицея я покинул свой родной Валансьен, что на севере Франции, и на долгие годы поссорился с родителями. В Париже я учился на драматических курсах Шарля Дюллена, стажировался в знаменитом Театре наций Жана Виллара. А позже стал выступать в кабаре Латинского квартала. Думаю, там и сложился тот образ забавного недотепы, который и пришел со мной на экран.

– Ваша семья примирилась с вами?

– Спустя годы. После того, как меня увидели в роскошной машине. Мои родные сказали: «Гляди-ка! Он зарабатывает больше нас!» А раньше они говорили: «Что с него взять? Валяет дурака!».

– Вы строги с вашими двумя сыновьями?

– Я дал им полную свободу выбора. Они захотели стать музыкантами – и стали. Никогда я не был помехой для них. В моем представлении жестокость, категоричность – один из самых больших грехов.

– А что вы цените в людях?

– Доброту и спонтанность реакций. Все это я нахожу в России. Оттого и люблю сюда приезжать. Здесь меньше барьеров между своими и чужими. Я имею в виду отношения с иностранцами. В Париже не так. Вы более открыты для других. Мне приятно, что меня в России любят. Однажды я получил письмо от зрителя из Владивостока. Это был маленький мальчик, посмотревший фильм «Игрушка».

– Вы ответили ему?

– Конечно. Не мог не ответить.

– Приходилось ли вам играть в спектаклях по русским пьесам?

– Во время учебы играл в водевиле Чехова «Предложение». Очень люблю Тургенева, он открыл для меня глубины России, ее сущность, историю, русский характер. Хотелось бы сыграть в инсценировке «Собачьего сердца» Михаила Булгакова. Скоро я должен появиться на сцене одним из чеховских героев. Каким – не скажу, боюсь сглазить.

– Известность актера, как правило, связана с кино. Вы помните ваше первое появление на экране?

– Конечно. Мой дебют – «Счастливчик Александр» Ива Робера. Между прочим, кино мне тоже помогло преодолеть застенчивость. Оно высвобождает из этого состояния, размывая робость, смущение. Через какое-то время я рискнул и сам написать сценарий. Более того, поставил его и сыграл главную роль. Это была картина «Рассеянный».

– Судя по всему, название не случайно. Ваши друзья рассказывают немало смешных историй, приключившихся с вами из-за вашей уникальной, по их мнению, рассеянности.

– Есть такой грех, не буду скрывать. Лучше я сам расскажу о себе, нежели вы

22

будете кого-то цитировать. Так вот… Перед началом съемок «Игрушки» я решил познакомиться с моим партнером, прекрасным артистом Мишелем Буке. Пригласил его в ресторан, мы славно пообедали. После этого, уже на улице прощаясь с Мишелем, я заметил, что обут в один ботинок.

– Черного цвета?

– Очень может быть. Господи, как Буке хохотал!

– Однако вы способны с юмором относиться к себе! Связано ли это с тем, что вы отдаете предпочтение комедийным ролям?

– В современной жизни так много боли, кошмаров, стрессов, стрельбы, крови, что невозможно выжить без улыбки, без того, чтобы хотя бы на короткое время отдаться смеху, веселью, радости. По крайней мере такова моя точка зрения. Подобные минуты несут людям облегчение. Может быть, они способны помочь иным восстановить свои силы, менее драматично смотреть на действительность. И еще одна грань: юмор помогает уйти от рационализма, который сегодня все больше и больше правит миром. Человек становится более рассудительным и менее эмоциональным. Люди замыкаются в своих домах, как в крепостях. Они хотят изолировать себя от реальности. А кино так или иначе объединяет, особенно когда зрители вместе смеются.

– Вы цените ответную реакцию зала?

– А как можно не ценить ее? Я бываю счастлив, когда на моем спектакле рассмеется хотя бы один человек. Значит, дело сделано.

– Приходилось ли вам смеяться, глядя на самого себя? На экране, естественно…

– Иногда я хожу в самый обыкновенный кинотеатр, забираюсь куда-нибудь подальше, прячусь от всех и… слушаю фильм. Да, я больше слушаю, чем смотрю. Случается, вместе со всеми смеюсь. А недостатки свои замечаю, когда вижу ленты в монтажной. И никогда не гляжу их по телевидению – не люблю маленький экран. По мне, так лучше сто человек в кинозале, нежели миллион перед телевизором.

– Среди ваших работ есть документальный фильм, он стоит как бы особняком от других. Это картина о Че Геваре «Расскажите мне о Че». Вы сняли его как режиссер. Что привело к этой работе?

– Саму идею я вынашивал лет двадцать. Пока однажды не взял видеокамеру и не отправился на Кубу с небольшой киногруппой. Там меня узнавали, называли «Запато Негро» («Черный Ботинок»), видимо, вспоминая мою картину. Во время экспедиции я много беседовал с людьми, знавшими Че. В частности, с его дочерью и старшей сестрой. Посмотрел около тысячи метров кинохроники. Поднял архивные материалы. Что касается моего интереса к этой фигуре, то я находил какие-то общие черты в его личности и в своей, как ни странно может показаться.

– Какие именно?

– Бунтарство. Это обозначилось у меня еще при выборе профессии, когда я утверждал право существовать по своим законам. Еще из общего с Че – одиночество.

– Не одиночеством ли определен ваш несколько экстравагантный выбор жилища – баржа на берегу Сены близ сада Тюильри? Это великолепная черно-коричневая длинная баржа, весьма комфортабельная внутри…

– Я всегда жил где-нибудь возле воды. Люблю смотреть на реку из окна, дышать влажным воздухом, ощущать дыхание волн. К тому же, наверное, это единственный способ жить в Париже, вместе с тем как бы там не живя. Прекрасно, когда повсюду вокруг тебя вода.

– А что вы вкладываете в понятие «красота»?

– Это сказка. Сказка, живущая в душе каждого из нас.

– Удавалось ли вам когда-нибудь реализовать вашу сказку?

– Да, если говорить о деле, которым я занимаюсь уже более сорока лет. Людям часто приходится совершать над собой некое усилие, чтобы заставить себя работать. Я избавлен от этой необходимости, потому что всю жизнь занимаюсь тем, что мне нравится. К тому же профессия актера дает возможность встреч со многими интересными личностями. Профессия дарит мне и путешествия в разные страны. Все это помогает сохранять душевное равновесие и не зацикливаться на себе, на своих ролях – а это опасный недостаток, характерный для нашего дела. Иногда он приводит к тому, что артисты становятся попросту невыносимыми в своем эгоцентризме. Смею полагать, мне сие чуждо.

– Чего вы ждете в ближайшем будущем?

– Уже несколько раз я пытался жить более спокойной жизнью, чем та, которую обычно веду. Я всегда говорил себе: «В конце концов будет только мой дом и моя библиотека. Я буду читать, наслаждаясь тишиной». Но в итоге каждый раз оказывался в большой компании, в привычной суете. Теперь все же попробую один на лодке пересечь Атлантический океан. Там не попросишь никого о помощи, ежели с тобой приключится какая-нибудь беда. И не сойдешь на берег в поисках спасения. Я окажусь наедине с Богом.

– Позвольте несколько поколебать ваши надежды. Боюсь, среди волн Атлантики вы встретите ваших поклонников и они преподнесут вам цветы.

– Или попросят автограф…

Беседовала Эльга ЛЫНДИНА

23