Бассейн / La piscine / La piscina (1969)

Церетели Кора. Роми: ценой потери // Экран. – 1992, № 07. – С. 24-25.

лица

Кора ЦЕРЕТЕЛИ

РОМИ: ЦЕНОЙ ПОТЕРИ

Сыграв у Висконти и у Орсона Уэллса (в «Процессе»), Роми становится международной звездой. Она снимается в Голливуде, в Риме, в Нью-Йорке, в Лондоне… В «Победителях» Карла Формена (1963 г.), в «Кардинале» Отто Преминджера (1962 г.) и комедии Клайва Доннера «Что нового, киска?» (1965 г.). Теперь ее партнеры – Питер О’Тул, Вуди Аллен…

В 1963 году она подписывает трехлетний контракт с фирмой «Коламбия-Пикчерс», согласно которому она должна сыграть 7 ролей в фильмах этой фирмы. Гонорар за каждый фильм – миллион долларов. Однако и условия работы жесткие, непривычные.

 «… Просыпаться так рано – это кошмар! Представьте себе, как выглядит женщина в 5 часов утра? Однако я очень пунктуальна. Если бы каждый день не начинался и не кончался смехом (а с Леммоном иначе не бывает), я бы просто не выдержала…»

Фильм с Джеком Леммоном назывался «Одолжи мне своего мужа». Быть может, подсказка судьбы? Не таковы ли ее отношения с Аленом Делоном?

Долгая разлука. короткие встречи, ежедневные телефонные разговоры… Каждый раз, заглядывая ему в глаза, она утешала себя – любит! И лишь через год, когда наконец грянет непоправимое. Роми признается: еще тогда она чувствовала приближение беды.

Роми продляет свой контракт в Голливуде. Ален снимается в Европе. Он уверяет Роми, что не признает бюрократических институтов и потому не хочет скреплять помолвку браком (что это – неискренность или непоследовательность? – судить читателю). Через полгода он вполне официально женится на Натали Бартелеми. Самолюбивая Роми ни слова не обронила. О том, что было у нее в это время на сердце, выскажется позже.

После разрыва с Аленом Роми к Парижу остыла. Если раньше ей казалось, что другого города для нее не существует, то теперь она открыла в себе возможность жить вне его – то в Берлине, то в Лондоне, то в Мадриде. Так она себя чувствовала менее одинокой: «Моя жизнь стала адом… Может, я снова смогла бы полюбить. Но для этого надо еще набраться сил…»

Работа и постоянные переезды отвлекают Роми от острой боли, которую она в себе несет.

Слава Роми – европейской кинозвезды первой величины – росла с каждым днем. Ее всюду встречает восторженная толпа. Репортеры борются за право взять у нее интервью (хоть несколько слов!), и камеры преследуют ее. пытаясь увидеть личное, интимное… А личного-то у нее и нет… Сплетни, раздуваемые репортерами, угасают, не успев разгореться. Толпа поклонников и обожателей только раздражает ее. Роми измучена работой и подавлена своим одиночеством. Она отказывается сниматься, не принимает и не читает предлагаемые ей сценарии. Наступает апатия. И тут в ее сознании возникает детство – Австрия, родной Лугано, мать, – возникает как  спасение, как единственное пристанище для измученной души…

1 апреля 1965 года. Блатцхайм устроил роскошный светский прием в своем новом ресторане в Берлине. Магде удалось уговорить Роми поехать с ней. До того вялая, безучастная Роми вдруг оживилась. На щечках ее снова появился знаменитый «персиковый цвет». Она сбросила наконец свитер и потертые джинсы, в которых проходила полгода, и появилась на приеме ослепительно красивая в декольтированном бархатном вечернем платье, плотно облегающем безупречную фигуру, богатом жемчужно-алмазном колье и серьгах… Магда была и обрадована, и удивлена. Она не знала, что в этот день Роми твердо решила покончить со своим затворничеством, разрушить наконец барьер отчуждения, который она сама себе воздвигла после вероломной измены Делона. Ее появление в обставленном с утонченной роскошью ресторане вызвало сенсацию. К красавице актрисе со всех сторон потянулись восторженные почитатели – засвидетельствовать свое почтение, продюсеры и режиссеры – попробовать заинтересовать ее новой ролью, репортеры – запечатлеть улыбку, жест, взгляд популярной кинозвезды, так долго не появлявшейся в обществе. Но был человек, который весь вечер не сводил с нее глаз. Магда Шнайдер представила его дочери: Гарри Мейен – известный немецкий актер и театральный режиссер. С этого вечера Гарри стал ее тенью…

Гарри Мейену (настоящее его имя Гарральд Гаубеншток) шел 41-й год, Роми – 27-й, когда он сделал ей предложение. Гарри был так не похож на Алена! А Роми так жаждала надежности, основательности, покоя!..

Супруги поселились в Берлине.

Роми очень трезво оценивала своего мужа (не слишком ли трезво для влюбленной женщины?). «…Интеллигентный, скромный. Он принес в мою жизнь спокойствие и надежность. Его нельзя не любить. У него великолепный европейский юмор и железная логика немца-северянина…»

3 декабря 1966 года родился сын – Давид Кристофор, которому суждено было стать самой большой радостью и самой страшной трагедией ее жизни. Роми оказалась нежнейшей матерью – как долго томилось в ней это непробужденное материнство! Хлопоты по обстановке роскошной квартиры, сада, заботы о муже и сыне целиком занимают ее. Она спокойна, счастлива и полна благодарности к Гарри, давшему ей эту уверенность…

Уже три года, как она почти не думает о кино.

…Она готовила праздничный ужин ко дню рождения мужа, когда раздался телефонный звонок из Парижа. Режиссер Жак Дерей предлагает ей роль в фильме «Бассейн». Она, и только она. может сыграть эту роль, убеждал он Роми. На экране должна развернуться очень камерная, интимная история взаимоотношений двух людей, когда-то любивших друг друга, а ныне внутренне раздраженных и причиняющих друг другу боль. В главной роли – Ален Делон. Своей партнершей в этом фильме Ален видит только Роми.

Съемки были в Ницце… Конец

_______
* Окончание. См. №№ 5, 6

24

рабочей недели Роми проводила с мужем и сыном.

Ей нравятся фильм и ее роль – любящей женщины, зрелой, мудрой и утонченно женственной, которая, стиснув зубы, наблюдает за внезапным охлаждением своего мужа, не в силах вмешаться, не в силах что-либо предпринять. Когда же он, охваченный новой страстью, потеряв над собой власть, невольно совершает убийство, она бросается ему на помощь.

Скандал разразился одновременно с премьерой фильма, чем немало способствовал его успеху. С самого начала, запланировав коммерческий успех, Жак Дерей не просчитался. Фильм шел в центральных кинотеатрах Парижа больше месяца с аншлагами и продолжил затем свое триумфальное шествие по европейским столицам! Ко дню премьеры газеты пестрели серией фотографий Роми и Алена – в жарких объятиях в аэропорту Ниццы. Судя по этим кадрам, их встреча была и на самом деле чересчур уж «теплой» для расставшихся 5 лет тому назад влюбленных.

Подавленная и оскорбленная всей этой грязной шумихой, Роми и на этот раз реагирует по-своему – очертя голову уходит в работу. С жадностью старается наверстать потерянное – так легче забыться, не думать о разбитом личном счастье… Начинается третий – самый плодотворный – этап ее творчества, и Роми, уже звезда мировой величины, платит по самым высоким ставкам за короткую, трехлетнюю измену своему призванию, отказывая себе во всем – даже в свиданиях с горячо любимым сыном.

Именно в этот период ей было предназначено создать на экране образ, тип современной женщины и слиться с этим персонажем в единое целое. У нее много общих черт со своими героинями, и прежде всего высокие нравственные качества. Самостоятельность, независимость трагически сочетаются в них с женственностью, незащищенностью, неистребимой потребностью дарить свою любовь и быть любимой. В самых разнообразных жизненных ситуациях ее героини пытаются найти для себя выход… Каждая по-своему… Каждая на свой лад… Успех и восторженный прием зрителей вдохновляли Роми. У нее было много ролей, много планов. Она сама строила свое будущее… Была ли она в это время счастлива? Или она окончательно пришла к выводу, что быть актрисой и жить не только невыносимо трудно, но и невозможно?

С каждым днем ослабевали и рвались нити, связывающие ее с домом в Берлине, с Гарри Мейеном. Весной 1973 года она получила письмо от своего адвоката: Гарри Мейен требовал развода.

Она снимается у известнейших, прославленных режиссеров – Лукино Висконти, Коста Гавраса, Бертрана Тавернье, Джозефа Лоузи, Клода Шаброля. Однако самым плодотворным в этот период для нее оказалось сотрудничество с режиссером Клодом Сотэ. Начиная с 1969 года она снялась у него в пяти картинах – «Мелочи жизни», «Макс и жестянщики», «Цезарь и Розали», «Мадо», «Простая история». Все эти сюжеты – по сути, цикл кинороманов о европейской женщине 70-х годов.

…Однако суматошная жизнь продолжалась. Транквилизаторы, алкоголь постепенно становятся привычкой, затем правилом.

Внешне все выглядело благополучно. Но восхождение на Голгофу уже началось – медленное и неуклонное восхождение на вершину человеческого страдания… О Роми говорили: «Ее жизнь усеяна победами, которые завершаются кошмарами»… С весны 1979 года зловещий сумрак этих кошмаров сгущается.

Она заканчивала картину с Тавернье. когда пришло известие: 15 апреля 1979 года Гарри Мейен повесился у себя на квартире в Гамбурге.

Роми снова окажется во власти мучительного чувства одиночества, покинутости, неприкаянности… Но она не умеет, не может жить одна. Для этого она чересчур женщина.

Сначала – тяжелая болезнь…

Здоровье, подтачиваемое ночными съемками, допингами, алкоголем, ухудшается. Она научилась справляться с приступами, самостоятельно определив дозу наркотиков. Но перехитрить недуг все же не смогла. В Париже в тяжелом состоянии ее забирают в клинику. Делают операцию: удалена правая почка. Врачи требуют длительного отдыха и лечения. Но у нее на руках интересный сценарий, в котором ей предлагают сразу две роли. Она не в силах отказаться.

Сын навещает ее. Роми дает ему прочесть сценарий своего будущего фильма – «Прохожая из Сан-Суси». Они уславливаются провести каникулы вместе.

Ей снова хотелось жить, общаться с людьми, работать… Теперь, когда угрожавшая ее жизни беда позади, она заново переоценила то, что имела… Подлинное – дети, работа.. Все остальное не важно… Значит, не суждено… Время от времени ее навещает Ален… Они дружески беседуют, делятся планами… Счастлив ли он? Вряд ли… Ему уже 45… В его роскошном доме в Париже тишина и запустение… Мечется между странами, городами как неприкаянный. Титул признанного европейского актера, конечно же, утоляет тщеславие, но как быть с мутной волной грязных слухов, наговоров, бесцеремонного вмешательства в интимную жизнь – верных спутников славы? И у него тоже единственное, настоящее – сын… Какая сходная судьба! Временами они оба чувствуют себя затравленными!.. Они испытывают нежную, родственную тягу друг к другу, намереваются сняться вместе в фильме – ищут сценарий, продюсера…

Здоровье шло на поправку, и Роми была окрылена новыми планами, когда 5 июля 1981 года на нее обрушилось небо.

Дом в Сен-Жермен-Ан-Лаие был окружен высокой двухметровой стеной с железными прутьями наверху. Возвращаясь домой с роликами под мышкой, Давид обнаружил, что тяжелые железные ворота заперты, и полез через стену. Он подтянулся на руках и переносил уже ногу за ограду, как вдруг сорвался и рухнул прямо на острые железные пики… Давид скончался вечером того же дня… 7 июля его похоронили на маленьком кладбище Сен-Жермен-Ан-Лаие…

В больших черных очках, исхудавшая и измученная, Роми старалась не показываться на людях, отказывалась от встреч с продюсерами и журналистами. Прошло два месяца после гибели сына, и самому юркому, самому предприимчивому из них – репортеру журнала «Штерн» – удалось наконец проникнуть в ее дом. Роми посмотрела на него большими – в пол-лица – светлыми безжизненными глазами и сказала два слова: «Мне крышка!» Разговаривать с ним она наотрез отказалась.

Упорные усилия режиссера Жака Руффио во что бы то ни стало вернуть ее к жизни, заинтересовав работой, оказались гораздо более успешными, нежели заботы друзей и родственников. И в этом, вероятно. немалую роль сыграло то обстоятельство, что Давид – ее дорогой мальчик – прочел и одобрил сценарий «Прохожей из Сан-Суси».

Ей оставалось жить всего 8 месяцев! Не зная об этом, Роми решила бороться. Закончив съемки, она объявила жестокую войну смертельной тоске, во власти которой находилась…

Еще весной 1981 года она купила дом в маленькой деревне в Буасси-Сан-Авуар. Торопила рабочих с отделкой. мечтала скорее поселиться тут.

Говорят, в Париже за 8 месяцев Роми сменила два десятка квартир, прежде чем поселилась в своем последнем пристанище – на улице Барбет, в квартале Сен-Жермен. Верная своей привычке оставаться хоть на пару часов наедине с собой, в свободные от съемок вечера Роми включала проигрыватель (она особенно любила музыку Баха) и писала письма матери, вела корреспонденцию. делала записи в дневник. Тут же рядом всегда стояли фотографии детей и высокий стакан виски с содовой. Она одурманивала себя алкоголем и транквилизаторами, чтобы хоть как-то снять постоянное нервное напряжение, не слышать «зова пропасти». Засиживалась допоздна… Иногда до рассвета. Вечером 29 мая она рано вернулась из ресторана. По обыкновению. в своей комнате села в удобное мягкое кресло за секретер и стала писать письмо, которое осталось незаконченным… Говорят, что на рассвете кто-то на улице услышал душераздирающий крик…

К полудню 30 мая все парижские газеты вышли с сообщением на первой полосе: «Роми Шнайдер покончила с собой!» И только после сообщения медицинской экспертизы к концу дня стало известно, что смерть ее хотя и была скоропостижной, но естественной – от разрыва сердца.

Ушла из жизни большая актриса. Осталась память о ней, остались ее роли, неповторимый облик и трагическая судьба. Хочется думать – найдется художник, вдохновленный непридуманной драмой ее жизни и высоким полетом ее искусства, который сделает фильм о ней. И тогда все вернется на круги своя, и какая-то актриса будет так же, как Роми, сгорать, испытывая минуты высочайшей творческой радости. А по вечерам устало доверять дневнику свои грустные мысли: «Почему я должна платить за все такую дорогую цену? Почему?»

От редакции.

На этом мы заканчиваем публикацию журнального варианта книги Коры Церетели «Роми Шнайдер», которая подготовлена издательством «Фора-фильм».

25