Калина красная / Kalina krasnaya (1974)

Самарин Юрий. Лидия Федосеева-Шукшина: терпение и надежда // Видео-Асс PREMIERE. – 1995, № 31. – С. 57.

ЛИДИЯ ФЕДОСЕЕВА-ШУКШИНА

ТЕРПЕНИЕ И НАДЕЖДА

По пальцам перечесть тех исполнительниц, кто завоевал (заслужил!) завидное право выбирать сценарий, роль, фильм. Лидия Федосеева-Шукшина заслужила, режиссеры приглашают ее наперебой: только бы согласилась. Даже приглашали в один из ведущих петербургских театров – но дочки-то в Москве учились. Здесь же и дом, на котором мемориальная доска с именем мужа…

Жили Шукшины на улице Бочкова, рядом с метро «Алексеевская». Квартира оказалась удобная, просторная. Василий Макарович все ходил по комнатам и восхищенно восклицал: «Надо же! Вот ведь хоромы, живи в удовольствие! Думай, пиши…» Раньше Шукшины занимали скромненькую, какую-то ненадежную с виду квартирку в блочной башне. Она и сейчас эта башня там же, в Свиблове, минутах в тридцати, если пешком, от киностудии (тогда детских и юношеских фильмов имени Горького). На студию Шукшин ходил сниматься у других режиссеров или снимать собственные картины. Иногда вместе с ним шла на съемочную площадку и жена, Лидия Федосеева. Собственно, студии обязаны они своим союзом: оба снимались в картине «Какое оно, море?». Тогда и решили пожениться. А ведь много раньше учились вместе во ВГИКе, знакомы были, аккуратно здоровались… Но семья сложилась, когда оба уже хорошо знали, чего им ждать от жизни, чего они хотят от искусства, друг от друга. Когда из молодости шагнули в пору душевной и человеческой или, если угодно, житейской зрелости. Мудро поступила тогда судьба, наделив этих далеко не избалованных людей счастьем. Слава пришла к Федосеевой поздно, зато по адресу. Нет, это человек не капризный, напротив – редкой стойкости. Плюс – несомненной талантливости, которую разглядели не вдруг, а через долгое, долгое удивление: как же так, откуда? Через удивление – к признанию. Ленфильмовский режиссер Динара Асанова (а была она тогда автором всего одной картины), говорила мне: «Я постараюсь снять Лиду в каждой своей работе. Пусть в эпизоде, но непременно. Это – актриса!».

И что же? Действительно сняла – и в картине «Ключ без права передачи», и в фильмах «Беда», «Жена ушла», «Никудышная», «Пацаны». Везде удачно. И права Асанова – это актриса! Коротко и ясно.

– Содружество с Асановой было для меня радостью, – признает Федосееа, обычно сдержанная в оценках достоинств или недостатков творчества коллег. – К тому же Динара работала в моем родном Питере. Тут давным-давно жили моя мама и два брата. Тут у меня – особое, вечная светлая радость…

Федосеева все школьные годы провела в Петербурге, здесь ее детство, первые подруги, невским воздухом надышалась она всласть. Может быть, одинаковая влюбленность в прекрасный город и породнила Асанову и Федосееву, объединила их в творчестве? У Асановой есть очень «петербургский» фильм: «Ключ без права передачи». Там взглядом знатока и влюбленного увидено петербургское зодчество, там синеют зимние сумерки над стихшими набережными…

В числе особенно значительных ролей Федосеевой – ее героини в шукшинских шедеврах: «Странные люди», «Печки-лавочки», «Калина красная», а еще беспокойная Груша из фильма «Позови меня в даль светлую…», которую столь талантливо поставили по шукшинской киноповести режиссеры Герман Лавров и Станислав Любшин. Профессиональная актриса, Федосеева заретушировала здесь даже намек на контур профессионализма: она показала на экране саму жизнь. Иначе, откуда ее обаяние, душевный свет?

«В этом сродстве духа с родною почвою и самое полное доказательство правды, перед которым всякая мысль о подделке, об идеализации исчезает, стушевывается». Слова Достоевского приложимы к лучшим работам актрисы. У нее свой – и узнаваемый – тип народной красоты. Ни Веницианов с Тропининым, ни Петров-Водкин с Кустодиевым – высокие мастера женского портрета – не отразили этот тип русской женственности: жертвенной и светлой, многотерпеливой и прощающей…

А вот Шукшин создал, отразил этот тип, он дополнил живую красоту русской культуры еще одним проявлением жизни народной красоты. Словно глянула на твою боль и тоску какая-то ожившая фреска Киевской Софии, а то и самой Нериды. Чудо Федосеевой-Шукшиной: актриса умеет играть светлую печаль. Ведь привлекает же нас, зрителей, эта неброская, исполненная осенних приглушенных красок картина «Позови меня в даль светлую…». Захватывает истинностью судьбы человеческой, точной прописью характера героини, когда Федосеева буквально растворяется в своем персонаже и – вот диво – искусство принимает формы самой жизни. Роль Груши явилась для актрисы своеобразной вариацией образа, созданного в картине «Странные люди», – и созданного лет за десять перед этим. Тогда Федосеева набросала эскиз, предварительный рисунок того, что осуществила полной мерой в фильме «Позови меня в даль светлую…»

Оба этих характера вызваны к жизни, к экранному бытию творчеством Шукшина. В первом случае – сценариста, во втором – сценариста и режиссера. Здесь кинематографическая судьба Федосеевой слилась воедино с личной ее судьбой. На картине «Странные люди» родилось и окрепло в найденном совершенстве незаемное актерское «я», обрела неповторимость сильная творческая индивидуальность.

– Василию Макаровичу я обязана всем, – заключает сейчас актриса.

– Шукшин почти не репетировал со мной. Дома мы обговаривали каждый эпизод, проверяли на слух ту или иную реплику. На съемочную площадку приходили, хорошо зная, что делать. К примеру, «Калину красную» мы снимали с минимальным числом дублей. Как режиссер и партнер Шукшин доверял моей интуиции. Когда снималась в «Печках-лавочках» или в «Калине», у меня иногда даже сдвиги происходили: где я? Шукшин тогда все делал до того по-настоящему, до такой степени все по-настоящему с ним происходило (вот здесь, сейчас, сию минуту!), что иногда даже страшно становилось. С таким партнером играть – счастье. С ним не соврешь, глаза не будут пустыми…

Я вспоминаю юную Федосееву, сокурсницу по ВГИКу. Ничем не напоминала она будущих шукшинских героинь. Играла вместе с Тамарой Семиной и Ларисой Кадочниковой, своими сокурсницами и сверстницами, играла комедийно, остро. Никогда не стремилась быть модной – ни в студенческих этюдах, ни в жизни. После некоторого перерыва заканчивала она ВГИК по классу великолепного педагога Сергея Герасимова. На студенческой сцене была занята в сатирических отрывках из «Дядюшкиного сна» и «Братьев Карамазовых», играла Донну Анну из пушкинского «Каменного гостя».

Курс был ярким: Жанна Болотова, Лариса Лужина, Галина Польских, Сергей Никоненко, Николай Губенко. Становится понятным, почему Никоненко и Губенко, приобщившись к кинорежиссуре, приглашали в свои картины Федосееву: так мы увидели актрису в фильмах «Птицы над городом», «Трын-трава», «Если хочешь быть счастливым», «Из жизни отдыхающих». Федосеева в кино с 1958 года, когда появилась картина Василия Ордынского «Сверстницы». Амплуа положительных большеглазых героинь устойчиво закрепилось тогда за молоденькой исполнительницей, так бы и создавать ей «голубые портреты». Те фильмы остались штрихами биографии: «Катя-Катюша», «Люди нашей долины», «Спасите наши души», «К Черному морю». А теперь на счету народной артистки Лидии Николаевны Федосеевой-Шукшиной за пятьдесят ролей. Думаю о том, как поразительно время: со своей темой и ликом пришла она во второй раз на экран, когда требовательным, вопрошающим голосом заговорили авторские шукшинские фильмы. Мы ощутили потребность в этой душевной мягкости, теплоте обычного человеческого сердца, словно предназначенного к состраданию, способного утишить чужой внутренний мятеж, смягчить чье-то тяжкое горе. Федосеева пришла в кино сыграть человеческое согласие, воспеть дом, семью. Разве не потребность даже и нынешнего времени в таком вот участии доброй души?

Основное – очаг, дом, оседлость. Народная душа, народная красота…

Юрий САМАРИН

57