Режиссёром принято необычное решение – ограничить действие пространством внутри боевой машины: происходящее снаружи видно лишь через орудийный прицел, да ещё доносятся звуки (например, угнетающе громкая арабская музыка), да ещё иногда заглядывают «визитёры»…
Искушённый юрист (на редкость точное попадание в типаж Фабриса Лукини!) проницательно заявляет обескураженному просителю, что за годы профессиональной карьеры вдосталь насмотрелся на те подлые поступки, которые романисты по наивности считают плодом собственной фантазии…
«Кончилась делёжка на «вас» и на «нас», – решительно заявляет Блинов-старший в ответ на необдуманную реплику чекиста. А чуть позже, наставив винтовку на «особиста», надсадно кричащего, что он «свой, наш», опускает, чуть помедлив, оружие со словами «Да кто тебя убивать-то будет? Иди»…
Вызывает недоумение, что югославские кинематографисты не отказались от сотрудничества с деятелями, взявшимися за создание если и не развесистой клюквы, то во всяком случае – кинопроизведения, дающего заведомо искажённые представления о подлинном событии…
«Я сражаюсь за Китай», – такую надпись крепят на форму воины, выражая тем самым готовность сделать всё, дабы обезвредить наёмников до того, как командование прибегнет к крайним мерам (ковровой бомбардировке местности). Естественно, с поставленной задачей справляются!..
Но как заглушить голос совести, задающей «неудобный» вопрос: а что, если пламенные речи в прямом радиоэфире причинили больше вреда, чем донесения – принесли пользы?.. В названии заложена отсылка к «Фаусту» Иоганна Вольфганга фон Гёте, затронувшего едва ли не ключевую проблему западной цивилизации…
К сожалению, история доказала, что не только взаимная симпатия Ричарда и Саладина, двух великих воинов и правителей, не помогла установить прочный мир между христианским и исламским миром. С развалом СССР противостояние России и Запада вовсе не прекратилось…
Бигелоу абсолютно права, утверждая, что подобного не увидеть в репортажах ведущих мировых телеканалов вроде CNN, в то время как «Повелитель бури» действительно позволяет прочувствовать специфику бытования солдат и офицеров в чуждой и враждебной среде…
Не обойдя стороной конфликт между долгом и чувством, поставленный во главу угла ещё выдающимся драматургом Пьером Корнелем, создатели ленты вместе с тем постарались выйти на историко-философские обобщения. Дело, грубо говоря, не в том, что дон Родриго был по природе добр и гуманен…
Оригинальное изобразительное решение (контраст красных одеяний мятежных рабов и белых тог на облечённых властью римлянах) лишний раз свидетельствует о намерениях авторов создать не просто фильм о восстании, но произведение, революционное по духу, – о победе революции даже в том случае, когда она потерпела поражение…
