По-настоящему ошарашить зрителя призвана, надо полагать, интерпретация личности де Сада, который в представлении авторов был не то чтобы зеркалом французской революции, но во всяком случае – вдумчивым, интеллигентным, чутким наблюдателем…
Уникальность таланта постановщика проявляется в том, что, сколь бы беспросветными, дикими, противоестественными ни казались воссоздаваемые на экране реалии, он не перестаёт истово верить (и заражает верой нас, зрителей) в высокие, ничем не замутнённые, сильные чувства. Главное – любить!..
Обиднее всего, что в создании бездарной поделки, в которой упоминание Трансильвании как некой «Мрачной страны» (населённой поголовно верфольфами) звучало оскорбительно для Румынии, оказали содействие кинематографисты другого социалистического государства – Чехословакии…
Фердинандо Бальди в общем-то верно угадал, что стараниями бесчисленных (как европейских, так и заокеанских) последователей и имитаторов Леоне предложенные мастером приёмы и оригинальные решения несколько устарели: требуется что-то новенькое…
Исходный замысел был ещё более амбициозным: предполагалось, что постановку сегментов осуществят Орсон Уэллс (как сообщила пресса в июне 1967-го года, мэтр присмотрел сразу два произведения – «Маску Красной смерти» и «Бочонок амонтильядо»), Луис Бунюэль и Федерико Феллини…
Противоестественность показанного любовного романа, помещённого в важный исторический контекст, ни в коем случае не служит оправданием фашизма. Из коротких ретроспекций, ассоциативно выхватываемых памятью, создаётся страшный образ физических и нравственных унижений…
Если верить свидетельствам прессы, многие выдающиеся актёры и актрисы Соединённого Королевства, опасаясь лишиться разного рода официальных почестей и регалий, отказались от участия в ленте, мало того что затрагивающей щекотливую тему, так ещё – носящей завлекательное название…
На фоне новаций и эстетических буйств Шармэна даже выразители чаяний поколений протеста, всех этих битников, хиппи, йиппи и проч., могут показаться если и не ретроградами, то, как минимум, скучными мещанами. Под стать невыносимо правильным Брэду и Джанет…
Что и говорить, бредом такой концентрации даже верные приверженцы горбачёвского «нового мышления» радовали нечасто! Между тем режиссёр (к слову, на момент съёмок – далеко не юноша, 1938-го года рождения) то ли стыдится, то ли упирается в скудость фантазии…
Всё-таки режиссёр с умом оглядывался на удачно подобранные образцы мировой киноклассики – и проявил себя неплохим социологом, не просто живописуя сцены насилия, а стремясь раскрыть сложные человеческие натуры, доминирующие в школьной среде…
