Империя чувств / Ai no korîda / L’empire des sens (1976)
Полнометражный фильм.
Другие названия: «Коррида любви» / «Love’s Bullfight» (перевод японского названия), «Империя чувств» / «Empire of the Senses», «Царство чувств» / «The Realm of the Senses», «В царстве чувств» / «In the Realm of the Senses» (международные англоязычные названия).
Япония, Франция.
Продолжительность 109 минут.
Режиссёр Нагиса Осима.
Автор сценария Нагиса Осима.
Композитор Минору Мики.
Оператор Хидэо Ито.
Жанр: драма, исторический фильм
Краткое содержание
Сада Абэ (Эйко Мацуда), бывшая проститутка, которая вышла замуж за состоятельного мужчину и теперь, после его неожиданного разорения, вынужденно устроилась на работу в респектабельную гостиницу, не в силах устоять перед домогательствами Китидзо Исиды (Тацуя Фудзи) — владельца заведения. Уединившись, любовники отдаются во власть безумной страсти.
Также в ролях: Аой Накадзима (Току), Ясуко Мацуи (управляющая гостиницей), Мэйка Сэри (Мацуко), Канаэ Кобаяси (старая гейша Кикурю), Таидзи Тонояма (старый нищий), Кёдзи Коконоэ (учитель Омия), Наоми Сираиси (гейша Яэдзи).
Евгений Нефёдов, AllOfCinema.com
Рецензия
© Евгений Нефёдов, AllOfCinema.com, 30.05.2014
Авторская оценка 10/10
(при копировании текста активная ссылка на первоисточник обязательна)
Наверное, есть доля истины в лукавых заверениях продюсера Анатоля Домана, заслужившего в родной Франции репутацию обладателя безупречного художественного вкуса, поддерживавшего самых разных художников (от Брессона до Годара, от Рене до Шлёндорфа и Вендерса), в том духе, что Нагиса Осима подсознательно – давно шёл к подобному произведению. Освещение интимной стороны жизни действительно занимало важное место в творчестве режиссёра, нередко служа одним из тех аспектов, по которым работы негласного лидера «новой волны «Офуна» противопоставлялись продукции крупных студий, включая так называемую «розовую» (в смысле – «мягкую») эротику. Даже в остросоциальной судебной драме «Смертная казнь через повешение» /1968/ завязкой, помнится, служило преступление, совершённое на сексуальной почве. Собственно, «Коррида любви» тоже основана на случае из криминальной хроники, произошедшем в 1936-м и всколыхнувшем общественное мнение, отнюдь не проявившее единства в вопросе отношения к Абэ, которая, как отмечается в финальных титрах, «благодаря сочувствию публики приобрела странную популярность». Были и такие, кто воспринял её поступок в феминистском ключе! К слову, Осиму опередил Нобору Танака, на год раньше (и без всякого шума) выпустив ленту «Женщина по имени Абэ Сада», посвящённую тем же самым, пусть и реконструированным не столь детально, сенсационным событиям. Но именно Нагисе было суждено сотворить произведение, ставшее – вне зависимости от моральных оценок явлению как таковому – вехой в современной культуре, свидетельством готовности художника направить пристальный взор в ранее табуированные сферы.
Попробуем разобраться – почему. К середине десятилетия порнография, как все помним, де-факто и де-юре отстояла право на существование – и достоянием истории, например, стали хроникальные кадры, где Уоррен Битти и Джек Николсон перед телекамерами защищают Гарри Римса, «звезду» «Глубокой глотки» /1972/ и «Дьявола в мисс Джонс» /1973/, от преследования властей. Но и традиционный, «официальный» кинематограф всё активнее эксплуатировал потаённый интерес зрителей ко всевозможным «аморальным историям» (так заманчиво называлось другое детище Домана). Да и Осима не был первым из «нормальных» режиссёров, показавшим на экране подлинный, а не имитированный половой акт, наличие которого считалось основным условием для наложения на фильм самого строгого возрастного ограничения. Боюсь, отличие подхода японского мастера от опытов европейских коллег, двигавшихся в том же направлении (в частности, Бернардо Бертолуччи в «Последнем танго в Париже» /1972/, Лилианы Кавани в «Ночном портье» /1974/) заключалось не в откровенности и доскональности освещения соитий любовников, а в степени погружения в их души. В загадочную, мрачную, непостижимую человеческую натуру. Это как во «внутренней рецензии» Умберто Эко на «Жюстину» маркиза де Сада, написанной от лица редактора типичного коммерческого издательства, который приходит к логичному выводу: «Научными публикациями мы не занимаемся. Публике в наше время нужен только секс, секс и ещё раз секс, и чем разнообразнее, тем лучше». Разразившийся на Каннском кинофестивале скандал положил, как ни забавно, начало веренице цензурных запретов ленты в разных странах (от Японии до Великобритании, ФРГ, Израиля) и… их отмен, чаще всего по решению судов.
Режиссёр-сценарист подчёркивает парадоксальность ситуации уже в прологе, когда юную работницу гостиницы, ведущую себя вполне благопристойно, узнаёт старый бродяга, просящий обслужить его, некогда завсегдатая элитного публичного дома, в память о былых временах. Сада, на словах недовольная оскорбительными намёками горничных, не отказывается – и последующие уступки Китидзо-сану, славящемуся распутным поведением и склонностью к кутежам, в общем-то неизбежны. Вот только любовники, начав с укромного уединения, пробуют всё новые способы слиться друг с другом в единое целое, не воплощая чужие (того же де Сада1 или Леопольда фон Захера-Мазоха) фантазии, а поддаваясь неутихающему внутреннему зову, всё настойчивее погружаясь во власть влечения, основательно утрачивая чувство меры и самоконтроль. Осима обращает внимание на особого рода иронию судьбы в том, что Абэ, чувственная служанка, поначалу с готовностью исполняющая любые прихоти хозяина, постепенно – легко и естественно – подчиняет волю Исиды, вот уже безропотно готового на всё, вплоть до насильственного оскопления с неотвратимой мучительной гибелью…
Безумие и смерть как закономерный итог нескончаемой вереницы сладострастных актов, могущих служить иллюстрациями для соответствующих разделов научных исследований сексуальных отклонений? Отчасти так, как бы Сада ни возмущалась их с избранником крепнущей репутацией извращенцев. Но главным в истории любовников, которых, вопреки явным несоответствиям шекспировской пьесе, упорно называют «японскими Ромео и Джульеттой», является, пожалуй, не персональная судьба. Осиме ничто не мешало (более того, этого требовала логика повествования!) поместить2 героев в ограниченные, почти лабораторные условия, где бы Вселенная сомкнулась до размеров тесного мирка двоих. У него же о времени действия (1936-й год) несложно догадаться задолго до финальных титров – хотя бы по формально проходному эпизоду, когда Китидзо, покинув любовное гнёздышко, наблюдает за ротой солдат, следующих, быть может, прямо на корабль, который доставит их к местам будущих сражений. Приглашение гейш, услаждающих слух Абэ и Исиды музыкой и песнями, а подчас и вовлекаемых в сексуальные утехи, повышенное внимание оператора Хидэо Ито и художника Сигемасы Тоды, обрушивающих на зрителей пиршество красок, оборачивающихся багряным месивом, к скрупулёзно реконструированным интерьерам, к одежде и иным предметам быта3 – в высшей степени не случайны. Заголовки, присвоенные фильму для проката в Стране Восходящего Солнца и Франции, замечательно дополняют друг друга, словно намекая на то, что сама возможность такого рода «корриды любви» выдаёт внутреннее неблагополучие всей «империи чувств» – свидетельствует, если уж вспомнили Шекспира, о том, что гнило стало в Датском королевстве… Это именно трагедия. Трагедия мужчины и женщины, оказавшихся в плену страсти, вытеснившей прочие мысли, ощущения и даже основополагающие инстинкты, включая инстинкт самосохранения: «Сада и Китидзо навеки вместе», – гласили написанные кровью строки. И трагедия общества, стремительно (особенно в первой половине XX столетия) рвавшего с традиционными сдерживающими социокультурными механизмами; грубо говоря, в том, что от шокирующего инцидента – прямая дорога к массовым изнасилованиям и резне в Нанкине. Но вместе с тем Нагиса Осима предложил человечеству (неважно, сознательно или невольно) и своеобразный художественный тест: готова ли публика к принятию антипорнографического4 произведения – или картину приговорят к демонстрации именно в специализированных кинотеатрах?..
.
__________
1 – Хотя созвучие фамилий пугающе символично…
2 – На манер, скажем, Хироси Тэсигахары в «Женщине в песках» /1964/.
3 – Вспомним хотя бы сцену под проливным дождём, где важнейшей драматургической деталью служат зонтики ярких расцветок.
4 – Если под целью порнографии понимать потакание сексуальным запросам зрителей.
Прим.: рецензия публикуется впервые
Материалы о фильме:
Абикеева Гульнара. Шнур на шее // Искусство кино. – 1992, № 7. – С. 24-25.
Абельский А. Как это много – просто поцелуй… // Искусство кино. – 1992, № 7. – С. 42.
Кудрявцев Сергей. Видеокомпас // Искусство кино. – 1989, № 9. – С. 30.
Разлогов Кирилл. Кобзев Артём. Коррида любви против корриды чувств // Видео-Асс. – 1990, № 3. – С. 60-66.
Компаниченко Г. Эротиконы и эротоманы, или почти всё о сексе // Видео-Асс Фаворит. – 1994, № 7. – С. 34-36.
Материалы о фильме (только тексты)
Добавить комментарий