Отвратительные, грязные, злые / Brutti, sporchi e cattivi (1976)

Полнометражный фильм.

Другое название: «Отвратительные, грязные и злые»

Италия.
Продолжительность 115 минут.

Режиссёр Этторе Скола.

Авторы  сценария Этторе Скола, Руджеро Маккари, автор диалогов Серджо Читти.

Композитор Армандо Тровайоли.

Оператор Дарио Ди Пальма.

Жанр: комедия, драма

Краткое содержание
Джачинто Маццателла (Нино Манфреди), патриарх огромного семейства, ютящегося в жалкой хибаре на окраине Рима, озабочен только тем, как утаить от вездесущих родственников скопленные за долгую жизнь деньги, грозясь разогнать всю эту свору бездельников и дармоедов. Однако привод в дом любовницы, пышнотелой Исиды (Мария Луиза Сантелла), переполняет чашу терпения его жены Матильды (Линда Моретти) и детей, решающихся на страшный шаг…

Также в ролях: Франческо Аннибалли (Домицио), Мария Боско (Гаэтана), Джизельда Кастрини (Лизетта), Альфредо Д’Ипполито (Плинио), Джанкарло Панелли (Париде), Линда Моретти (Матильда).

© Евгений Нефёдов, AllOfCinema.com

Рецензия

© Евгений Нефёдов, AllOfCinema.com, 14.01.2013

Авторская оценка 9/10

(при копировании текста активная ссылка на первоисточник обязательна)

Наверное, даже отъявленные циники не смогут насладиться этим фильмом лишь как остроумной «комедией по-итальянски», от души посмеявшись над злоключениями престарелого синьора Маццателлы, не упускающего шанса показать многочисленным родственникам, кто в доме хозяин. А ведь легендарный итальянский комик Нино Манфреди забавен, как никогда, обыгрывая потуги жалкого, слепого на один глаз старика не только продолжать вкушать от жизни удовольствия, но и держать разросшееся семейство, как говорится, в кулаке. Да и Этторе Скола, вновь объединивший усилия с давним соавтором Руджеро Маккари, казалось бы, не упускает повода показать очень забавные, подчас пикантные сценки из бытования сыновей, дочерей, мужей, жён, зятьёв, снох и прочая, и прочая, привычно занимающих ближе к ночи углы тесной хибары, чтобы утром разбрестись кто куда. Более того, во второй части повествования начинает доминировать мотив юмористического триллера, поскольку родственники, оскорблённые в лучших чувствах недостойным поступком патриарха, а пуще – жаждущие завладеть «законно» причитающимися им накоплениями, внимательно следят за тем, как Джачинто поглощает за фамильным столом спагетти¹ с крысиным ядом. Обхохочешься!

Что и говорить, подобных вольностей не позволял себе даже Пьер Паоло Пазолини, никогда не боявшийся негативной реакции общественного мнения. И в самых язвительных своих «Птицах больших и малых» /1966/ маэстро (к слову, незадолго до смерти давший согласие по просьбе Сколы написать вступительное слово к его ленте), пригласивший другого любимца публики – Тото, всё-таки воздерживался от глумления над убогими и беззащитными. Когда путешествующие отец с сыном заглядывали за долгом в дом к бедствующей женщине, как-то не возникало вопроса, на чьей стороне симпатии режиссёра. Этторе же, в пику многим маститым коллегам (помимо Пазолини это и Федерико Феллини, и Микеланджело Антониони, и Роберто Росселлини, и творцы помоложе), покушается на святая святых – на славное направление, из которого вышел чуть ли не весь кинематограф послевоенной Италии. И ладно бы ограничился нападками на «розовый неореализм», находчиво использовавший возникшую моду! В «Отвратительных, грязных, злых» показаны в общем и целом те же люди, чьи повседневные радости и горести были так талантливо и волнующе воспеты неореалистами. Люди, жившие и выживавшие в суровых условиях – вопреки всем невзгодам. Так что, Скола, проявлявший себя убеждённым гуманистом и состоявший в компартии, вдруг стал мизантропом – и начал петь крамольные песни о врождённой порочности человеческой натуры?!

Думаю, что нет: люди-то те же, зато времена – другие. Режиссёр стремится донести примерно ту же мысль, что и Карл Маркс, пытавшийся с помощью категории «отчуждение» обрисовать фундаментальную разницу между дикарём, обитающим в привычной для него пещере, и сегодняшним бедняком в лачуге. Кинематографист ни в коем случае не снимает персональной ответственности с членов семейства Маццателла, откровенно довольствующихся психологией нищебродов – существующих в опасной близости от скотского состояния. Мало того, что камера Дарио Ди Пальмы фиксирует привычные склоки, перепалки, мелкие потасовки и – как бы выразиться поделикатнее? – моменты удовлетворения физиологической нужды мужчинами, пользующимися слабостями родственниц. Авторы не оставляют за кадром и их работу, будь то сексапильная Томмасина, красующаяся обнажённой (к гордости матери!) на развороте Playlesboy², или Лизетта, трудящаяся сиделкой в доме для престарелых. И досуг. И торжества по поводу крещения ребёнка. По совокупности высказанных слов и совершённых поступков несложно составить вполне точную картину жизненных приоритетов и чаяний обитателей задворок Вечного города…

И снова крайность? Сами виноваты? Не совсем. Кто-то (подобно одному из сыновей, тщетно просящему у Джачинто триста тысяч лир на открытие лавки) находит в себе силы переломить ситуацию и выбраться со «дна». Но это, по большому счёту, подтверждающие правило исключения. Неподдельную (язвительная интонация неожиданно уступает место трогательным и драматичным кадрам чуть ли не в стиле «синема-верите») тревогу авторы испытывают за судьбы юных детей, отдаваемых занятыми взрослыми в импровизированный детский сад, больше похожий на зоопарк или тюрьму. Ещё есть время – но с каждым днём они всё основательнее впитывают миросозерцание родителей. Беда минует, Джачинто не испустит дух и вернётся в семью, получившую «хороший» урок, и обитатели дома вновь устроятся на ночлег. Однако в том и заключается трагедия, что всё возвращается на круги своя, и его подросшая внучка Мария Либера, пока по-девичьи наивная, будет, забеременевшая, втянута в болото. Это и есть нищета, из поколения в поколение порождающая саму себя и объективно (статистически, по закону больших чисел) не позволяющая людям вырваться из ловушки – и начать жить по-человечески. «Отвратительные, грязные, злые», отмеченные премией за режиссуру в Канне³, – не самое приятное зрелище, но в то же время пример граждански смелого произведения, которое, думается, следовало в принудительном порядке показывать тем «прогрессивно» настроенным личностям, кто сетовал за скорейшее свержение советского строя и установление капитализма по западным лекалам.

.

__________
1 – Не для того ли потребовалась перекличка названия с заголовком небезызвестной ленты Серджо Леоне, одной из вершин «спагетти-вестерна»?!
2 – На эту роль была приглашена Кларисс Монако, действительно работавшая моделью для эротических журналов.
3 – «Золотая пальмовая ветвь» тогда ушла «Таксисту» /1976/, об аде американского мегаполиса.

Прим.: рецензия публикуется впервые

---