Невероятно, но факт! В личной коллекции Дональда Сазерленда восемь номинаций на «Золотой глобус», в том числе две – за телевизионные работы – увенчавшиеся наградой, а также бесчисленные свидетельства признания со стороны кинематографистов из разных стран (1). Однако – ни одного официального знака внимания от членов Американской академии кинематографических наук и искусств. И ведь речь не идёт лишь о поздних, сравнительно менее удачных работах «звезды». Как можно было «не заметить» (во всяком случае – не оценить по достоинству) самый насыщенный период карьеры Сазерленда, оставивший исключительно яркий след в истории как американского, так и мирового кинематографа?!
Неужели урождённый Дональд МакНикол Сазерленд, появившийся на свет в 17-го июля 1935-го года в городе Сент-Джон провинции Нью-Брансуик, задел патриотические чувства американцев тем, что, прославившись, не захотел отказываться от канадского гражданства? За что, кстати, был удостоен 18-го декабря 1978-го почётного звания Офицера Ордена Канады… Да и обращает на себя внимание, что актёр определённо не испытывал особого восторга от Голливуда, нередко соглашаясь на съёмки в зарубежных (в смысле – не американских) фильмах…
Собственно, творческий путь Дональда Сазерленда начался далеко от США – в дешёвых итальянских и английских хоррорах («Замок живых мертвецов» /1964/, «Дом ужасов доктора Террора» /1965/ и т.д.), где ему доставались, по словам самого исполнителя, роли «артистичных маньяков-убийц», но зато артистичных! Однако постепенно не столько типаж, сколько раскованная манера существования Дональда на экране позволила ему стать одним из выразителей нового, «бунтарского» миросозерцания. Первая известность пришла благодаря партии Вернона Пинкли, выглядящего самым неопрятным, язвительным, именно «хипповым» в «грязной дюжине» – отряде диверсантов, сформированных из военных преступников. Суровый майор Райзман (Ли Марвин) даже пообещал Вернону выбить все зубы, если ещё хоть раз увидит самодовольную ухмылку! Стоит ли удивляться, что сержант Оддбалл в «Героях Келли» /1970/ – вообще вылитый «дитя цветов», невесть как очутившийся в танке времён Второй мировой войны. Но главное, конечно, было впереди.
Роберт Олтмен, что и говорить, сделал безупречный выбор, доверив Дональду Сазерленду воплотить образ «Хоуки» Пирса – хирурга передвижного армейского полевого госпиталя, несущего службу во время американской агрессии в Корее. Надо видеть, с какой отстранённостью Пирс взирает на кровавое месиво, каждым жестом, словом и поступком (включая весёлые проделки) подчёркивая абсурдность развязанной бойни. Коммерческий триумф моментально вывел трио основных исполнителей, в котором лидировал, безусловно, Дональд, в число «звёзд». К тому же направлению примыкают такие картины с участием Сазерленда, как «Начинайте революцию без меня» /1970/, «Джонни взял своё ружьё» /1971/, документальная сатира «FTA» /1972/, отчасти «Стильярд блюз» /1973/. А своеобразным жестом прощания с бурной эпохой станет партия преподавателя Дейва Дженнингса в «Зверинце» /1978/, покуривающего марихуану, завязывающего романы со студентками и всем своим видом показывающего, что он – душой с молодёжью.
Вот только, наверное, сразу стало понятно, что дарование Дональда Сазерленда слишком незаурядно и разносторонне, чтобы лицедей взялся ограничивать себя в каком-либо отношении. Уже в детективе «Клют» /1971/ он (как и партнёрша Джейн Фонда, заметная активистка движения гражданского протеста) воплотил неоднозначный, щедрый на психологические нюансы образ блюстителя закона, охраняющего «девушку по вызову», тем самым – невольно бросив вызов традиционным суперменам экрана. Тем более потрясает, не вписываясь ни в какие рамки, партия Джона Бакстера в мистическом триллере «А теперь не смотри» /1973/ – американца, живущего в Венеции и сталкивающегося с серией необъяснимых феноменов, от которых веет смертью. Пронзительный финал незабываем! А ещё Дональду Сазерленду и Джули Кристи, сыгравшей жену Джона Лору, посчастливилось участвовать в одной из самых волнующих и красивых любовных сцен в истории мирового кинематографа.
Словом, поступавшим тогда Дональду Сазерленду предложениям оставалось только завидовать. В «Дне Саранчи» /1975/ Джона Шлезингера он изобразил болезненного, психически неустойчивого Гомера Симпсона (2), с которого, можно сказать, и начинается локальный апокалипсис. В «Двадцатом веке» /1976/ Бернардо Бертолуччи воплотил по-настоящему отталкивающий и страшный образ провинциального фашиста Аттилы Мелланчини. Отмеченной блеском и непередаваемо трагичной получилась роль Казановы у Федерико Феллини. И сложно не оценить подвиг Мэттью Беннелла, чуть ли не в одиночку противостоящего тотальному «вторжению похитителей тел».
Конечно, в дальнейшем Дональду Сазерленду везло меньше. От заметных, как в мелодраме «Обыкновенные люди» /1980/, главных ролей постепенно пришлось перейти к ведущим партиям в скромных и нередко – малохудожественных лентах вроде триллеров «Убийства по чёткам» /1987/ и «Подмастерье убийцы» /1987/, а исключения («Янгер и Янгер» /1993/, «Шесть степеней отчуждения» /1993/) были редки. Зато Сазерленд зарекомендовал себя по-своему незаменимым исполнителем со второго плана. «Взаперти» /1989/, «Обратная тяга» /1991/, «Джон Ф. Кеннеди: Выстрелы в Далласе» /1991/, «Баффи – убийца вампиров» /1992/, «Эпидемия» /1995/… вплоть до недавних появлений в комедии «Золото дураков» /2008/ и боевике «Механик» /2010/ – актёр всюду моментально узнаваем и непременно колоритен. А уж появление на ТВ…
Любопытно, что Дональд Сазерленд, будучи горячим поклонником сериала «24 часа», принёсшего огромный успех его сыну Киферу, тем не менее отказался от роли отца главного героя (3). Дональда ещё рано отправлять на пенсию! Тем более что телезрители не могли не отметить собственный проект «звезды» со стажем – «Грязные сексуальные деньги».
__________
1 – Включая Великобританию (дважды выдвижение на премию BAFTA) и Канаду, отметившую статуэткой «Джини» за исполнение главной роли в научно-фантастической драме «Порог» /1983/.
2 – По иронии судьбы, много позже он озвучит в популярном мультсериале «Симпсоны» не главу семейства, а некоего Холлиса Хёрлбата, мелькнувшего в единственном эпизоде.
4 – Хотя ранее работал с отпрыском дважды, на комедии «Макс Дьюган возвращается» /1983/ и судебной драме «Время убивать» /1996/.
© Евгений Нефёдов, 24.01.2011
Затеянная отдельными представителями заокеанской прессы ещё в период съёмок кампания жёсткой критики (травли?) создателей кинопроизведения, равно как и злорадные комментарии слабых коммерческих показателей картины на старте, вызвали противоположный эффект…
Авторы прибегли к забавному принципу подбора актёров и актрис. Кинематографические кумиры довольствовались мало того что заведомо неблагодарными ролями на втором плане, так ещё – предстали в максимально отталкивающем и двусмысленном виде…
Всё пылает, плавится, взрывается – и глубокомысленные слова Римгэйла (он получил выразительное прозвище «Тень») о том, что огонь является живым существом, способным дышать и ненавидеть, обладающим волей, не воспринимаются красивой метафорой…
Надежды на то, что воспоминания знаменитого венецианца будут перенесены на экран в духе либертинизма, как традиционно интерпретировали его воззрения, по-хорошему – должны рассеяться уже в прологе, где дурное предзнаменование прерывает роскошный карнавал…
На мой взгляд, самое любопытное – интрига, завязывающаяся в финальных кадрах, когда становится ясно: диктаторский режим (не усилиями барышни с луком, а стараниями группы соратников) если и не рухнул, то – основательно зашатался…
Какой смысл обращаться к серьёзным научно-фантастическим кинопроизведениям, в острой форме затрагивающим ключевые проблемы современности, если публика удовлетворится суррогатом антиутопии, в котором сохранены её привычные атрибуты, но выхолощена суть?..
Попытка радикальными средствами спасти монархию (естественно, давно не самостоятельную, находящуюся под неусыпным контролем компетентного всевидящего ока) на поверку оказывается на руку экстремистским группам, только и ждущим повода радикализировать обстановку…
В тот момент, когда Аквила обещает убить Эску, демонстративно унижающего якобы собственного невольника на глазах у облечённого властью пикта, практически не сомневаешься, что спасённый центурионом раб всё-таки не нарушил торжественной клятвы и не предал хозяина…
Однако суровая реальность медленно, но верно разрушает любую патетику. Ни оригинальность плана, ни солдатский подвиг, совершённый, приходится признать, людьми Штайнера, всё же не позволят добиться желаемого (заведомо недостижимого) результата…
Остаётся только поразиться честности Харриса и кинодраматурга Джеймса По, адаптировавшего для экрана одноимённый роман Марка Расковича, которых при всём желании сложно уличить в предвзятости или, хуже того, в тайном сочувствии вероятному противнику США…
