Беспечный ездок / Easy Rider (1969)

Мюррей Чарльз Шаар. «Это правда трудно – оставаться свободным» // Ровесник. – 1977, № 4. – С. 24-25.

«ЭТО ПРАВДА ТРУДНО – ОСТАВАТЬСЯ СВОБОДНЫМ»

Чарльз Шаар МЮРРЕЙ

Баффи Сент-Мари была давно популярна в Америке как автор и исполнитель песен «кантри». Но настоящее признание она получила после выхода а I960 гожу альбома «Теперь, когда умер бизон» – о жизни североамериканских индейцев: сама Баффи Сеит-Мари индианка из племени маниту. Признанна помогло ей пробить брешь в той стене молчанки, которая окружает болезненную для страны «индейскую тему» а популярной музыке США. Об истории своего народа, о его сегодняшнем дне поет Баффи Сент-Мари и в вышедшей в 1976 году пластинке «Прекрасная Америка». Певица посвятила ее 200-летию Соединенных Штатов.

Корреспондент английского журнала «Нью мьюзикл экспресс» встретился с Баффи Септ-Мари во время фестиваля музыки «кантри» а Лондоне весной 1070 года.

Я знаю парня одного
Из племени такого примитивного,
Что с этим парнем и не по телефону
Можно запросто поговорить.

Баффи Сент-Мари, «Росток луны»

Знаете, когда-то это была чертовски хорошая страна… Вы поймите, это правда трудно – оставаться свободным, когда тебя покупают и продают. Конечно, никогда никому не говорят, что они несвободны, потому что они тогда могут даже убивать – только чтобы доказать вам, что они свободны…

Джек Никольсон в «Беспечном ездоке»*

Телеоператор выглядит идеально. Зубы, глаза, парик, кожаный пиджак – все сияет той внешней чистотой, новизной, которую прозвали «больничной». Бела и стерильна его телекамера. Сквозь звуки негритянского танца «хоудаун» и яростные выкрики, доносящиеся из чьей-то костюмерной, сквозь облака сигаретного дыма, мимо потрепанного человека в бедой «стетсоне» и спецовке, вопрошающего каждого, кто приближается к нему на расстояние выстрела: «Алло, я Джейф Джейфри из Хьюстона, штат Техас, а тебе чего здесь надо?», мимо охраны, которая безошибочно похожа на охрану, двигает осторожненько свою телекамеру оператор, и к сияющим зубам его пришпилена улыбка, и глаза излучают усталость.

Понедельник, вечер за кулисами лондонского стадиона Уэмбли, где проходит фестиваль музыки «кантри».

Только что закончилось выступление Баффи Сент-Мари. Про нее уже все решено и записано в блокноты: она «чемпионка отверженных», она «музыкальное чудо иного племени, посвятившая свою жизнь помощи тем, кто в ней нуждается». Она «кошмарно восхитительна» и «восхитительно кошмарна», «чтобы сказать о ней, не хватает слов». Она «суперскво», «суперженщина».

Баффи Сент-Мари выступала после одного ковбоя, который на этой кантри-сцене был явно не к месту. Она, индианка, пела лучше ковбоя.

Буффало Билл – великий ковбой – наверняка перевернулся в гробу. Потому что индианка, пела лучше ковбоя.

У американцев есть своя версия своей истории, и эта версия стала со временем почти неопровержимой. Обычно победители со временем становятся снисходительны к побежденным, но в данной версии побежденным даже не дали возможности зализать раны и восстановить свою экономику и культуру; этих побежденных, этих вечных пленников войны на земле Америки, которая когда-то была их собственной землей, победители до сих пор представляют как примитивных бандитов.

– Когда ты начала понимать неправду ковбойских фильмов?

– Мать говорила мне, что все эти ковбойские фильмы и книжки, вся наша официальная история не имеют ничего общего с правдой. Я знала об этом с самого раннего детства, и когда я смотрела крепко сделанный вестерн, он просто захватывал меня, и то, что содержалось в нем, не обижало. Сегодня я уже не способна к беспристрастности…

Баффи Сент-Мари, ее муж Шелдон Петерс Вулфчайлд («Дитя волка») и я выбрались из давки стадиона и беседуем в ресторане «Гайд-парк». Метрдотель с рвением человека, только что продавшего своих близких в рабство за твердую валюту, готов притвориться, что и в резервации он был бы лучшим метрдотелем: «Не болтай глупости, парень. Эти люди знают, как живут в резервациях».

– …но и сейчас мен» может захватить хорошая драма, о чем бы она ни была, потому что это – искусство. Искусство как магия: искусство знает, как похитить у вас вашу правду и заменить ее своей. Сейчас, взрослая, я это хорошо вижу и злюсь, злюсь… Злюсь даже на свою злость, потому что хотела бы обратить ее во что-то повседневное, пусть незаметное… Я не хочу, чтобы гнев опустошал меня, не хочу безысходности гнева.

Индейцы очень изменились с того времени, когда я начинала петь. Они прошли долгий путь. Раньше наши женщины носили европейские прически, делавшие их смешными и нелепыми, и пытались устроиться секретаршами. Наши мужчины коротко стриглись и не позволяли себе думать шире, чем то было дозволено Хозяином. Но где-то там, внутри, была такая пустота, такая тщетность, вам никогда не понять ее. Не обижайтесь, просто вам не понять. Но потом что-то стало меняться.

– Когда? Когда заняли Алькатраз**? Когда об этом стало известно всему миру?

– Да. И потом, после Вундед-Ни***. Ведь там все началось с того, что народ сну решил переизбрать им же выбранного представителя, а правительство США не разрешило им этого–переизбрать своего же… ФБР, ЦРУ, судебные исполнители, пули «дум-дум» – все было использовано против нас. Да вы это и сами знаете… Телефонные разговоры наши прослушиваются, письма приходят открытыми, с нами тайно расправляются, наших детей растлевают, деньги наши отданы разным поручителям и адвокатам, и мы можем выбрать-

_______
* Джек Никольсон – американский киноактер (мы писали о нем в № 9 за 1976 год), исполнявший одну из ролей в фильме «Беспечный ездок», а котором говорится о протесте молодых американцев против «ценностей» буржуазного общества. – Прим. ред.
** В декабре 1969 года группа индейцев высадилась на острове Алькатраз у западного побережья США и объявила остров собственностью индейского народа. Они хотели организовать там Институт агиографии, Медицинский центр и музей тех вещей, которые белые когда-то давали индейцам взамен земли и свободы. Морская полиция блокировала остров в течение двух недель. Молодежь Сан-Франциско тайно передавала осажденным провиант и медикаменты. В конце концов правительство США силой эвакуировало индейцев с острова. – Прим. ред.
*** О событиях в Вундед-Ни, происшедших весной 1973 года, мы писали в № 12 «Ровесника» за 1973 год. – Прим. ред.

24

ся из резерваций только под залог… И все это потому, что мы поняли, что мы есть.

Шелдон, – она кивает в сторону мужа, – ветеран вьетнамской войны и художник на студии Диснея – что может быть более американским? Так вот, недавно его два часа допрашивали фэбээровцы…

– Задавали самые глупые вопросы, – вступает Шелдон, – в резервации в Южной Дакоте кто-то из агентов нашел на земле листок бумаги с нацарапанным на нем моим именем – и началось! Они бились два часа – а зачем этот листочек валялся в Южной Дакоте? Почем я знаю…

– Я послала кассету в Эй-би-си*, – продолжает Баффи, – они мне заказали песню к 200-летию США. О том американце, который первым пал в войне за независимость. Он был полуиндеец-полунегр… – Криспус Аттокс?

– Вы знаете это имя? Многие американцы – нет. Ну как бы там ни было, кассета прибыла в Эн-би-си совершенно испорченной, проигрывать ее было невозможно… И все же, и все же!.. Во-первых, мы еще живы. Во-вторых, мы все еще творческая нация. Мы с Шелдоном создали компанию, которая так и называется «Творческая нация». Будем организовывать концерты, выставки индейского искусства, а на вырученные деньги хотим основать фонд для обучения индейских детей. Этим летом мы с Шелдоном читали лекции в резервациях об индейской истории. Власти, конечно, препятствовали нам, но другого мы от них и не ждали.

До шестидесятого года нам не дано было даже права голоса. Поправка к конституции о равных правах для всех, кто родился! на американской земле, была принята еще в 1924-м, но про индейцев там даже было специально оговорено, что они права голоса не имеют. Не спрашивайте меня почему. Кажется, где-то в глубинах американского сознания, которое я не в силах понять, до сих пор сидит мысль, что индейцы – потенциальные враги Америки. Вы писали о «Прекрасной Америке»…

Здесь позвольте прервать рассказ Баффи и процитировать себя: «Пластинка Баффи Сент-Мари «Прекрасная Америка» вышла в марте 1976 года и была посвящена 200-летию. Вот что я понял из этой пластинки – помимо того, что у Баффи прекрасный голос, и стихи, и музыка: присяга на верность отдана певицей той стране, той здоровой и здравой стране, которая существовала задолго до роскошного индустриального общества. До бензозаправочных станций, до чикагского побоища, до Аттики, до расстрелов в Кенте, до Уотергейта. Тому здоровью земли, которое все же есть – вопреки всем этим болезням. И переживет их».

– …да, так то, что вы писали о «Прекрасной Америке», – правда. Вы поняли меня. Мы любим эту землю такой любовью, о которой Джордж Вашингтон не мог и мечтать. Не из выгоды мы ее любим, не потому, что можем что-то из нее извлечь. Эта любовь была нашей религией. Наши обрядовые танцы, наши песни – все было об этой земле. Но для танцоров рыли волчьи ямы, а певцов вырезали – вырезали благородные христиане: резню у Песчаной Речки устроили ведь методистские священники**. И сколько бы я ни «вращалась в свете», какого бы успеха как певица ни добивалась, какой бы образованной ни становилась, я все не могу отделаться от детского непонимания – почему так? Почему идет – до сих пор идет – война против нас? Американцы, заметьте, ничего не хотят знать об этой войне. Сколько всего произошло в американском сознании, сколько перемен –но о нас они все так же не хотят знать. Я не понимаю этого, никак не могу понять, – бормочет она чуть слышно, и взгляд ее ускользает от меня.

Через секунду она возвращается к разговору:

– Я человек нашего времени, и таких среди нас много, но, сколько бы мы ни узнавали и сколько бы ни давали миру, мы чувствуем связь с прошлым, г-н кто-то, я не знаю кто, я не могу назвать имени, кроме как имя «все», хочет убить в нас это.

– Тем более стоит попробовать реконструировать эти духовные связи – связи между теперешними индейцами и теми, кто встретил первых завоевателей и первых поселенцев?

– Это именно то, что мы должны делать. Когда мы, Шелдон и я, почему-либо чувствуем себя опустошенными и усталыми, мы знаем, что нам делать. Мы знаем, куда идти. Мы знаем, как найти надежду, – она в умении слушать тишину, не в словах молитв. Мы знаем, как найти место и разжечь костер… Мы оба опытные и образованные люди, я изучала в университете восточную философию, Шелдон – историю религий, но все же, когда мы разжигаем костер, в нас столько общего с индейцами, сидевшими у костра до приезда Колумба.

– Сколько же прежней, оригинальной индейской культуры может быть спасено после стольких лет политических и культурных гонений?

– О, я, верно, ввела вас в заблуждение.

Еще существуют племена – особенно на юго-западе, – не тронутые, не убитые цивилизацией. Индейцы с равнин – такие, как мое племя и племя Шелдона, – действительно пострадали: в американской машине в принципе не выживают. Но я знаю – мы все-таки выжили. И вопрос для меня нс в том, сколько чего может быть спасено, а в том, сколько и что может быть выстроено заново. Основа для такого строительства – нс проекты, в свое время предлагавшиеся иезуитами, по восстановлению индейцами образа жизни 1500 года. Наша «истинность» – сегодняшняя и не имеет ничего общего снарядами тысяча пятисотого года, в которые нас хотели одеть иезуиты.

– Баффи, хотя ты вот уже 12 лет на сцене, и пишешь песни, и поешь о жизни индейцев, мне кажется, впервые ты использовала подлинные индейские мелодии только а «Прекрасной Америке»?

– Я всегда мечтала об этом, но я долго работала в Нэшвилле, пела «кантри» – с хорошим продюсером, хорошими музыкантами, у всех у них были очень твердые представления о музыке и собственные музыкальные идеи. Мне нравились их идеи, нм нужна была музыка определенного типа, и я со своими идеями не очень-то выступала, да и финансовые обстоятельства не позволяли. К тому же, когда встречаются две сильные индивидуальности – я имею в виду продюсера и, извините, себя, – кто-то отходит на второй план. Вот я и отошла.

Я и тогда еще хотела использовать возможности, которые предоставляет синтез двух культур, если говорить высоким стилем. Я хотела дать людям индейскую музыку – чистую, не голливудский вариант. И нужен был крепкий продюсер для этого Я хотела бы собрать индейских музыкантов, дать им возможность выразить себя по-настоящему, не в «белом» варианте.

Для начала я уговорила свою старую группу поездить с концертами по резервациям – и к индейцам музыка пришла «живьем», и музыканты могли лучше понять индейский дух, что ли. Вообще, в рок-музыке много говорится о духовности, о духе, был период увлечения восточной философией, экзотическими религиями – но сколько чистой духовности могла бы дать рок-музыке индейская культура! Нет, нет, не экзотики, а, к примеру, нового прочтения отношений человека и природы.

И вот я нашла такого продюсера. Генри Льюи, и сделала с ним «Прекрасную Америку». Но и он боялся, что пластинка не будет продаваться. Поэтому дал все мои индейские песни на второй стороне. Это песни о старом мире, который еще не сошел с ума. Но сумасшедший он теперь или нет, он только один и есть у нас…

Баффи допивает апельсиновый сок устало поднимается, вынимает из волос перья – так и не сняла после концерта. «Индейский стиль», – усмехается она. Метрдотель подмигивает мне – он-то точно знает, как индейцы живут в резервациях…

Кто чувствует ритм сущего в себе?
Кто научил тех белых пилигримов.
Как жить в чащобах девственного леса?
Кому кредит открыла Мать-Природа?
Ответ – тебе, дитя родное,
Тебе, о Северной Америки дитя.

Баффи Сент-Мари. «Дитя Северной Америки»

Перевела с английского Н. РУДНИЦКАЯ

_______
* Американская радио- и телекомпания. – Прим. ред.
** В 1864 году группа колонистов, которой руководил методистский священник, вероломно напала и истребила мирные племена индейцев чейена и арапахо у Песчаной Речки. – Прим. ред.

25