Проект в значительной степени спасло то обстоятельство, что удалось не просто заручиться поддержкой китайских (как из КНР, так и из Гонконга) кинематографистов, но прежде всего – заинтересовать Чжана Имоу, по-прежнему остающегося, пожалуй, лучшим режиссёром среди соотечественников…
Пролог фильма воспринимается не без скепсиса. Сразу же закрадывается подозрение, что Джеки Чан не смог смириться с тем, что в силу разных обстоятельств так и не поучаствовал в масштабных постановках на историческом материале, прославивших новый китайский кинематограф во всём мире…
Взяв за основу пьесу «Гроза» Као Ю, классика китайской словесности XX столетия, которая экранизировалась по меньшей мере четырежды (в том числе в 1997-м – в формате телесериала), Чжан Имоу добился актуальности звучания сюжета парадоксальным способом…
Прежде всего слегка разочаровывает трактовка заглавного образа. Ричер невольно утрачивает ореол загадочности, расписываясь в бессилии в противоборстве с «Охотником» (как водится, профессионалом экстра-класса, неотступно идущим по следу) и в какие-то моменты – оказываясь в тени Тёрнер…
Прошлое Квана, воевавшего в подразделении специального назначения против Вьетконга, далеко не однозначно. Тот факт, что, будучи китайцем по происхождению, он предпочёл – в разгар «тэтчеризма» – перебраться с семьёй в капиталистическое Соединённое Королевство, является, как ни крути, сомнительной характеристикой…
«Я сражаюсь за Китай», – такую надпись крепят на форму воины, выражая тем самым готовность сделать всё, дабы обезвредить наёмников до того, как командование прибегнет к крайним мерам (ковровой бомбардировке местности). Естественно, с поставленной задачей справляются!..
В основном нас знакомят с рыцарями без страха и упрёка, людьми, лишёнными слабостей и изъянов, стоящими на страже социалистической законности – способными покарать всякого (в том числе за рубежом), кто покусился на граждан и нанёс урон репутации державы…
Было бы странно, если б в перенаселённом городе тысячи планет не встречались причудливые особи: от готовой сторговаться хоть с кем и о чём угодно троицы Доган-Даги (у Пьера Кристина и Мезьера именовались Les Shingouz) до членов племени «Булан-Баторы», теряющихся в догадках, чем бы ещё попотчевать императора-гурмана…
В свете откровений Эдварда Сноудена, периодически поминаемого в Лэнгли недобрым словом, уже само собой разумеющейся видится ситуация, когда операцией руководят из-за океана, запросто взламывая любые информационные сети и принципиально не ставя в известность власти и спецслужбы других государств, включая союзников…
В отношении Вонга Карвая видится особенно справедливым и точным высказывание о том, что истинный творец всю жизнь создаёт одно и то произведение, в применении к кинематографу – снимает фильм. Один и тот же, невзирая на обращение к разным сюжетам, вольное чередование места и времени действия…
