Олдрич и Хеллер, всегда отличавшиеся неприятием прекраснодушных иллюзий, лёгким цинизмом в раскрытии недостатков общества, с особым смаком подчёркивают разницу между розовыми мечтами и грубой реальностью. Между чёрно-белой «мыльной оперой», умиляющей миллионы телезрителей, и богемным образом жизни артистки…
Считать постановку Алена Корно банальным подражанием продукции «фабрики грёз» было бы упрощением и вдобавок проявлением неуважения к талантливому режиссёру, с именем которого традиционно связывают интереснейшее течение в «поляре» – так называемую «чёрную серию»…
В американской картине нет и следа (что сделано режиссёром, полагаю, намеренно) чего-то странного, воистину инфернального – отсутствует ощущение, будто простые крестьяне стали очевидцами разоблачения на судебном процессе дьявольских козней. Этим, собственно, и объясняется различие…
Некоторые эпизоды видятся предтечами его же будущих достижений – и, допустим, от унылого танца безработных и бродяг, не спешащих откликнуться на предложение Багси принять участие в решающей перестрелке с людьми Дэнди, тянется ниточка к обречённому шествованию толпы обезличенных школьников…
На сеансе периодически возникает ощущение, что смотришь салонную комедию «золотого века» Голливуда – только в негритянском исполнении. А на вечные жалобы Тайлера, закадычного приятеля Маркуса, на расизм, который нет-нет да и даёт о себе знать в Америке, Грэм быстро находит, что ответить…
Тинто так бы и сказал, что испытывает к временам правления дуче нежные чувства, тесно завязанные на ранние (детские) эротические фантазии! И нечего изображать из себя священника, готовящегося выслушивать исповедь у грешных прихожан (и особенно прихожанок)!..
Главным достижением стали (во всяком случае – должны были стать) специальные эффекты и компьютерная графика, позволившие кинематографистам замахнуться на создание особого мира, максимально точно, надо полагать, передающего атмосферу первоисточника…
Вскоре после выхода на экраны боевика «Хардкор» /2015/ кое-кто, превознося оригинальность замысла и его блестящее воплощение, договорился до того, что авторы первыми столь масштабно задействовали приём, прежде использовавшийся кинематографистами ограниченно. Но ведь это совсем не так!..
Кстати, о названии. Его смысл поясняется в эпизоде, когда Барни, откликаясь на просьбу Лотты и Кэди посетить вагон-ресторан, в шутку озвучивает личное кредо: «Иди и бери». Почти как у Юлия Цезаря, говорившего о себе: «пришёл, увидел, победил»!..
На сеансе возникает ощущение, что ему и Жану-Клоду Каррьеру «мешает» острая интрига, на которой зиждется эпистолярный роман Пьера Шодерло де Лакло. Они стараются слегка затушевать конфликт, способный сломать человеческие судьбы, или, как минимум, не обнаруживать до поры до времени всей остроты оного…
