Нелишне отметить, что для Джеймса Дирдена было принципиально отдать дань уважения кинематографистам-предшественникам, придерживаясь традиций нео-нуара, хотя от сценариста «Рокового влечения» ждали, скорее, ещё одного леденящего кровь «семейного» триллера…
Изобличающие улики оборачиваются безупречным алиби, дознаватель занимает место подозреваемой (Ник вынужден прибегнуть к аналогичной тактике защиты), охотник становится жертвой, и нет никакой гарантии, что правосудие восторжествовало и что череда убийств прервалась…
Действительно ли гений и злодейство – две вещи несовместные? Правомочно ли говорить о плагиаторе-новаторе – или в таком определении содержится внутреннее противоречие? Наконец, может ли идея как таковая оказать непосредственное (и тлетворное) влияние на объективную реальность?..
Скептически настроенный зритель в какой-то момент, возможно, усомнится в правдоподобности столь изощрённого и непредсказуемого развития событий: дескать, в слишком уж большое количество совпадений пытаются заставить поверить нас братья-сценаристы…
Для Кэтлин Тёрнер именно такая, ироническая тональность казалась идеальной, став своего рода квинтэссенцией экранного имиджа. Она не боится предстать вульгарной («бабой-сыщиком»), едкой, неприветливой – и даже женскими чарами пользуется с расчётливостью…
В одном из эпизодов банда азиатов смотрит в кинотеатре немой шедевр Вильгельма Фридриха Мурнау о вампире Носферату – и не нужно обладать особой проницательностью, чтобы уловить суть авторского послания. Гангстер является именно нежитью…
Вопреки заголовку, несчастные Роман и Маргарет Страуссы оказываются «снова живы», а нравственная проблема неотвратимости наказания за совершённое преступление на поверку – выходит за рамки привычных для нас рационалистических представлений…
Кинематографисты не выдумали интригу, а обратились к подлинным скандалам периода Великой депрессии, вошедшим в историю штата под условным наименованием «Калифорнийские войны за воду», – вплоть до прозрачных намёков на разрушение плотины Сент-Франсис…
Что смутило в картине? Показалась искусственной ситуация, в которой мелкие махинации (кстати, имевшие смысл, лишь пока существовало прежнее законодательство, накладывавшее серьёзные ограничения на процедуру развода) внезапно выливаются в особо тяжкое преступление?..
Теперь-то ясно как день, что в качестве промежуточного звена выступил развесёлый Нью-Орлеан, штат Луизиана, на излёте маккартизма – краткого, но насыщенного и зловещего периода тотальный «охоты на ведьм» и насаждения в обществе паранойи…
