Новые времена / Modern Times (1936)
Полнометражный фильм.
Другие названия: «Современность» / «Нынешние времена» (варианты перевода названия), «Массы» / «The Masses» (рабочее название).
США.
Продолжительность 87 минут.
Режиссёр Чарльз Чаплин.
Автор сценария Чарльз Чаплин.
Композитор Чарльз Чаплин.
Операторы Айра Х. Морган, Роланд Тотеро.
Жанр: комедия
Краткое содержание
Фабричный рабочий (Чарльз Чаплин), единственная обязанность которого — закручивать гайки, не выдерживает всё ускоряющегося темпа и попадает в больницу с нервным расстройством. С этого момента его жизнь превращается в сплошную череду неудач — и лишь знакомство с юной красавицей Эллен Питерсон (Полетт Годдар) не позволяет совершенно отчаяться.
Также в ролях: Генри Бергман (владелец кафе), Тини Сэнддфорд (Большой Билл), Честер Конклин (механик), Хэнк Манн (взломщик), Стэнли Блайстоун (отец Эллен), Аль Эрнест Гарсиа (президент Electro Steel Corp.), Ричард Александр (заключённый), Сесил Рейнолдс (священник), Майкл МакКинни (жена священника), Глория ДеХэвен (сестра Эллен).
Евгений Нефёдов, AllOfCinema.com
Рецензия
© Евгений Нефёдов, AllOfCinema.com, 17.12.2014
Авторская оценка 8/10
(при копировании текста активная ссылка на первоисточник обязательна)
Считается, что толчком к рождению замысла (или, как минимум, одним из источников вдохновения) послужила высказанная в частном разговоре Махатмой Ганди идея о том, что машины постепенно берут верх и заполоняют собой всё. Не станем оспаривать достоверность данной версии, хотя, например, биографам кинематографиста хорошо известно, что гэг с выходящим из-под контроля механизмом для кормления, выражающий эту мысль предельно ёмко и остроумно, Чарльз Чаплин придумал чуть ли не двадцатью годами ранее. Короткометражка о полёте на Луну (так, к сожалению, и не снятая) должна была высмеивать технический прогресс или, точнее, сопутствующие перекосы и перегибы… В данном случае интереснее другое. Если «Огни большого города» /1931/ вышли на экраны в разгар Великой депрессии и, даже даруя зрителям спасительную надежду, конгениально выразили отчаяние миллионов американцев, лишившихся средств к существованию, то «Новые времена» повествуют всё-таки об ином. Возможно, фильму пошло на пользу обстоятельство, что съёмки затянулись на десять месяцев (если не принимать в расчёт подготовительную стадию) – и что премьера состоялась в тот момент, когда первые положительные результаты рузвельтовского «Нового курса» уже давали о себе знать. Иными словами – когда люди стали более оптимистично смотреть в будущее, внемля одобряющему финальному призыву к своей спутнице неизменного персонажа Чарли, из Бродяги превратившегося в безымянного пролетария, а кроме того, побывавшего мнимым вожаком демонстрантов, заключённым, ночным сторожем. Вот только из описанного не следует «закономерного» вывода, что трудностей не осталось вовсе!
Чаплин, славившийся перфекционизмом, который бы вызвал острое недовольство дельцов, если б не уникальное положение в киноиндустрии – статус режиссёра-кустаря во главе небольшой студии (не филиала «фабрики грёз»!), с пристальным вниманием отнёсся к реакции на фильм юной части публики, успевшей отвыкнуть от законов и условностей «великого немого». Стремление добиться того, чтобы лента не оставалась «вещью в себе» или уделом узкого круга интеллектуалов, а была понятна максимальному количеству простых зрителей, является одной из главных причин того, что его работы по-прежнему не стареют, радуя и волнуя не меньше, чем в момент появления. Собственно, само решение весьма ограниченно использовать звук (речь, шумовые эффекты, музыку, включая уморительную «Песню без смысла»1) диктовалось не столько чистотой отстаиваемой эстетики пантомимы, сколько – несовершенством использовавшейся тогда аппаратуры. И в данном отношении, несмотря на очень достойные2 коммерческие показатели картины, оставшейся произведением, подвёдшим черту под целой эрой в истории киноискусства, появление «Великого диктатора» /1941/ с его остроумными репликами, с исполненным ненависти выступлением Хинкеля и проникновенной речью цирюльника, казалось неизбежным. Но… остаётся только поражаться тому, как автору вообще удалось затронуть (художественно осмыслить!) такое количество новейших философских и социологических концепций, не спровоцировав ни упрёков в упрощенчестве или профанации, ни, наоборот, обвинений в заумности.
Вступительная часть невольно наводит на подозрение, что смотришь… научно-фантастический фильм – что-то вроде немецкой антиутопии «Метрополис» /1927/ или английского «Облика грядущего» /1936/: настолько эффектно выглядят отдающие футуристическими изысками придумки учёных и инженеров, поставленные на службу руководству Electro Steel Corp. Строгий президент корпорации, взирающий на подчинённых с гигантских экранов (не отсюда ли Джордж Оруэлл позаимствовал, исказив, идею Большого Брата?!), в поисках способов снижения издержек то отдаёт по видеофону указания ускорить темп конвейерной сборки, то – выбирает жертвы для испытания машины, которая позволит упразднить перерывы на обед. Какое ему дело до эмоционального состояния рядового сотрудника, уподобляемого безвольному винтику, грозящему «утонуть» в сложном механизме? Нервный срыв гарантирован исходом безостановочной работы по доведённому до абсолюта принципу фордизма, как усовершенствованного тейлоризма, негативные последствия которого, к слову, старались (и, смею утверждать, смогли) учесть и нивелировать советские промышленники, перенимавшие у Генри Форда передовой опыт организации производства. При этом меткие наблюдения авторов лишь по наивности можно принять за проповедь луддизма. На поверку это лишь часть подмеченного глобального процесса по ловкому обузданию «восстания масс» (рабочее название содержало, надо полагать, прозрачный намёк на одноимённый труд Хосе Ортега-и-Гассета), насильно низводимых – согласно «эйзенштейновской» метафоре в прологе – до уровня покорно бредущего стада баранов. Собственно, и породивший бурную полемику эпизод, когда бывший пролетарий, подобравший выпавший из машины флажок, становится, не подозревая о том, во главе митинга протеста, и косвенное сопоставление фабричного распорядка с тюремным бытом (в чём-то, как ни парадоксально, более гуманным) – позволяют углубить мысль. Главное, же Чарли всей душой остаётся на стороне конкретного человека, будь то вечный Бродяга, бедовая беглянка или же здоровяк Большой Билл, вынужденный, чтобы не умереть с голоду, перепрофилироваться в грабителя магазинов. Сравнение домика, служившего пристанищем двум золотоискателям, отрезанным от цивилизации, с жалкой, разваливающейся на глазах хибарой, которую даже стараниями Эллен не превратить в уютные пенаты, – идеальная иллюстрация предложенной Карлом Марксом трактовки категории отчуждение. Мир, выстроенный по современным западным лекалам, становится враждебным или, как минимум, безразличным к индивиду, не способному вписаться в жёстко регламентированную социальную действительность – ставящему своими поступками привычный порядок с ног на голову, вскрывая вопиющую абсурдность мнимого тотального торжества рационализма. Что поделаешь? Таковы новые времена… Но всё равно негоже впадать в отчаяние и терять веру в коллективный разум, который сумеет наладить функционирование общества по справедливости.
.
__________
1 – Известна и под заголовком Je cherche apres Titine – по началу «текста», составленного из слов, взятых из разных языков или вовсе являющихся пустым набором звуков.
2 – Кассовые сборы в размере $3,9 млн. (из них прокатная плата – $1,8 млн.) позволили с лихвой компенсировать внушительные производственные расходы в размере $1,5 млн.
Прим.: рецензия публикуется впервые
Материалы о фильме:
Неновые «Новые времена» // Ровесник. – 1980, № 8. – С. 24.
XX век в песнях борьбы // Ровесник. – 1988, № 2. – С. 32.
Материалы о фильме (только тексты)
Добавить комментарий