Рокки 5 / Rocky V (1990)

Пятый раунд непобедимого Рокки // Видео-Асс Премьер. – 1991, № 1. – С. 20-21.

ПЯТЫЙ РАУНД НЕПОБЕДИМОГО РОККИ

Пятнадцать лет минуло с тех пор, как молодой Рокки Бальбоа впервые поднялся на профессиональный ринг. Он проиграл по очкам, но продержался все 15 раундов боя с чемпионом мира. Это была моральная победа Рокки, Сильвестра Сталлоне и режиссера Джона Эвилдсена. Фильм получил сразу три Оскара и собрал в общей сложности 54 млн. долларов. Далее последовали еще три фильма о Рокки, в которых он непрерывно побеждал своих именитых противников, однако Оскаров более не завоевывал. В начале этого года появился и заключительный «Рокки-V».

Итак, с неимоверным, напряжением сил и воли далась Рокки победа над советским боксером Иваном Драго в четвертой серии (Рокки-IV). В апогее славы чемпион возвращается в родную Филадельфию. Его встречают объятия многочисленных поклонников, но, прежде всего, – жены Адриан (Талиа Шайр) и сына (роль которого неплохо сыграл сын С.Сталлоне в жизни – Сейдж). Слава и почет, увы, слишком скоротечны в наше время. Их надо постоянно завоевывать, чаще кулаками, а этого у Рокки уже не получается: вскоре после возобновления тренировок боксера начинают мучить головокружения и провалы памяти. Тщательное обследование дает удручающий диагноз: 15 лет на ринге привели к необратимым изменениям в головном мозге. Там такой боксер не нужен.

Да, пришла беда – отворяй ворота. Вскоре Рокки узнает, что стал жертвой финансового обмана со стороны своего бухгалтера, а также двоюродного брата

20

Паули (Берт Янг). И налоговые инспектора тут как тут: требуют проценты от доходов чемпиона в прямом налогообложении.

Распродав все самое ценное, Рокки переезжает с семьей в более скромный квартал. Однако, в тот самый дом, где много лет назад начиналась его спортивная карьера. Здесь и определяется сюжетный поворот: назад, к истокам. Повторное предложение выйти на ринг Рокки отклоняет: жена Адриан скорее готова стать обыкновенной продавщицей, лишь бы ее муж остался жив и здоров. Вот тут-то Рокки и получает предложение тренировать молодого боксера-любителя Томми Тана. (Его роль исполняет подающий надежды боксер-профессионал Томми Морристон, племянник Джона Уэйна, героя многих вестернов.) Томми горит от нетерпения начать тренировки.

Еще бы, легендарный Рокки всегда был его кумиром, а заветной мечтой – пожать руку чемпиону или, дай Бог, поработать вместе с ним на ринге. После некоторых колебаний Рокки соглашается стать тренером и менеджером Томми. Тренировки начинаются и способствуют зарождению крепкой мужской дружбы между двумя главными героями. Очевидно, чтобы избежать такого медового хеппи-энда, авторы фильма добавляют в него свою ложку дегтя: нарождающаяся дружба Рокки и Томми вызывает ревность у Рокки-младшего, что серьезно портит отношения сына и отца. (Надеемся, лишь на экране.)

Что же, к такому вот финалу привел в пятом фильме своего Рокки С.Сталлоне – сценарист. Интересно, сколько раундов-серий выдержит новичок Томми?

21

Симонов В. Неисправимый романтик. // Ровесник. – 1993, № 2. – С. 19-21, 29.

НЕИСПРАВИМЫЙ РОМАНТИК

В Голливуде вас все ненавидят. В вас все не нравится: как вы одеваетесь, ваши манеры. Мистер Сталлоне, вам это известно?

– Да. Однажды про меня написали, что я «самый глупый кусок мяса в кино».

– Действительно, те, кто вас не знает, считает дебилом…

Слишком узко поставленные глаза, вытянутый нос, пухлые губы, напыщенность, с которой он молчит на протяжении всех своих фильмов, его мускулы, выпирающие из-под кожи, словно на анатомическом экспонате. Полный дебил. Так думаю я, и поэтому вопросы журналиста из «Пари-Матч», заданные Сталлоне, кажутся мне очень удачными.

Но однажды, пробежав пальцами по кнопкам телеканалов, я наткнулся на передачу Фила Донахью: на сцене Сталлоне и его сын Сейдж отвечали на вопросы из зала. Оба они как раз снялись в «Роки V». Не знаю, ждал ли я, что на встречу со зрителями Роки придет в боксерских перчатках и обнаженным по пояс, но я удивился, увидев его в хорошо сшитом костюме и в очках в тонкой оправе; и он не молчал: оказалось, у него прекрасная речь, он умеет обаятельно улыбаться и быть очень искренним. Когда же говорил его пятнадцатилетний сын, отец не одергивал и не пытался что-нибудь вставить, лишь смотрел на мальчишку с мудрым спокойствием доброго старикана.

И все-таки это был он, создатель, может быть, самого дебильного героя в истории кино.

«Нет! Никуда не годится», – Сталлоне просматривает на экране телемонитора только что отснятый дубль поединка. Ему наносят удары, хлюпанья расплющенной плоти, хруста костей не слышно, звук будет наложен потом. Но даже без звука – полная иллюзия побоища. Ради достоверности он готов жертвовать собой. Ни один фильм не прошел ему даром: переломы пальцев, рук, ребер, у него рвались мышцы, однажды хирургу пришлось вшить в его правую руку стальную нить от предплечья до локтя. К боевым ранам Сталлоне относится с любовью, они – символ правдивости его игры.

В застоявшейся тишине нестройно звучат голоса актеров: «Но зачем?.. Все же отлично…» – съемки фильма давно выбились из графика и съели куда больше денег, чем планировалось. Обычная ситуация, когда фильм делает Сталлоне. Он уже кричит: «Неужели не видите? Это фальшиво! Еще дубль».

Те, кому пришлось с ним работать, ненавидят его характер. Почти все фильмы делались со скандалом, нервотрепкой, финансовыми перерасходами, увольнениями и заменами посреди съемок не только актеров, даже режиссеров. Но кто посмеет ему возражать?

Его Роки и Рэмбо собрали прибыль более миллиарда долларов, а факт непревзойденной популярности Сталлоне зарегистрирован в «Книге рекордов Гиннесса»: его лицо было признано одним из трех самых узнаваемых в мире (два других принадлежали Рейгану и Горбачеву).

Странное дело, кинокритики всего мира считают Сталлоне никудышным актером и бездарным сценаристом, а зритель его обожает. Может быть, ему лучше, чем кинокритикам, известно, как делать фильмы? «Когда я решил, что буду играть Рэмбо почти без слов, режиссер разозлился: «Тебе платят целое состояние, а ты не соизволишь даже рта раскрыть!» Но я играл так, как считал нужным. Результат вам известен…

Я думаю, самое лучшее время для актера, когда он играет кого-то совсем непохожего на себя. Ему всегда жаль расставаться с образом и возвращаться в реальность, снова становиться тем скучным, надоевшим себе существом, каков он есть на самом деле».

Но все, кто любит и не любит его, вместо человека, «какой он есть на самом деле», почему-то всегда видят в Сталлоне только персонаж из его экранизированных героических комиксов. А если на время забыть, что Сильвестр Сталлоне – звезда Голливуда, и представить его просто… скажем, владельцем сети закусочных, тем более что ему (вместе с компаньоном Арнольдом Шварценеггером) и так принадлежит сеть «Хард-рок кафе»? Скорее всего тогда нас в нем ничего бы не удивляло, не раздражало.

У Сталлоне вполне обычные для богатого человека привычки и увлечения. Он курит дорогие сигары и носит красивую обувь. У него есть «Харлей Дэвидсон», на котором он катается по побережью в компании Мики Рурке. Он неплохо играет в конное поло и мечтает выступить в Англии, содержит конюшню из двадцати лошадей. Он собирает произведения искусства, в его коллекции уже несколько сотен шедевров, среди них Матисс, Роден и Ботеро. Как и все богатые люди, он жертвует деньги на благотворительность. Тут одна нетипичная деталь, черное пятно в светлой картине успеха: его младший сын родился дефективным, с тех пор Сталлоне жертвует крупные суммы денег на медицинские исследования. «Я хотел бы спасти жизнь другим детям».

«Я не плохой человек. Я и не хороший. Как большинство из нас, я где-то посередине… Но я и не болван. Правду сказать, никто по-настоящему меня не знает. В половине случаев я и сам не знаю», – говорит Сталлоне, сидя в своем огромном роскошном офисе в Санта-Монике, где располагается штаб-квартира его кинокомпании «Белый орел». Здесь он проводит почти все свое время: ведет переговоры, читает книги, пишет сценарии и рисует картины. Не знаю только, подходит ли тут слово «рисует»: он кладет краску мастихином, в результате на холсте получается нечто, состоящее из ярких жирных мазков, переплетенных друг с другом. Хотя Сталлоне рисует, начиная с двенадцати лет, и всегда мечтал стать великим художником, живопись для него значит совсем не то, что вы думаете. «Я рисую не для славы и не для удовольствия. Я рисую, когда мне плохо, когда меня душит ярость, для меня это нечто вроде психоанализа».

Как и всех нас, реального Сталлоне раздирают эмоции, он мучается внутренними противоречиями и даже (нс побоюсь этого слова) комплексами. «Я сентиментален… я по натуре пессимист, мне нужен кто-то рядом, кто сможет поддержать меня, когда я грущу… я затворник…» – вряд ли супермен стал бы так говорить о себе. Впрочем, в реальной жизни он никогда и не пытался изображать из себя супермена. Вот разве что с женщинами? Правда, ему это никогда не удавалось. «Если бы Сильвестр был хоть немного похож на Роки, между нами все было бы по-другому»,-сказала как-то его жена Саша.

Он появился на свет бесплатно – в родильном отделении нью-йоркского госпиталя для бедняков. Принимал роды практикант, по неуклюжести защемивший щипцами нерв на левой стороне лица младенца, что обернулось для Сильвестра множеством бед. Едва мальчик подрос, выяснилось, что он близорук и заикается. Он был невзрачен и хил, все, что делал Сильвестр, раздражало отца, итальянского иммигранта, который знал только один способ воспитания – кулаком. Мальчишки на улице дали ему обидную кличку Сильвия и тоже часто колотили маленького очкарика.

В те времена больше всего на свете Сильвестр любил комиксы. Он вспоминает, как в одиночестве в своей комнате воображал себя Суперменом, Командиром Коди, Тарзаном или Баком Роджерсом. Но его любимчиком стал Стив Ривс, мистер Вселенная, снявшийся в великих фильмах о Геркулесе. «Я вырос на этом, и когда пришло время Роки, Рэмбо и Кобры, они стали для меня реальнее, чем жизнь. Я просто вошел в них, как в свое второе «я»».

Сильвестр занялся гантелями, на что отец тут же заметил: «Давай-давай, с такой пустой башкой, как твоя, тебе ничего другого не остается». Мальчик пропустил слова мимо ушей, в нем была злость, он всегда хотел доказать отцу, что чего-то стоит. Сейчас, глядя назад,

19

Сталлоне иногда думает, что и звездой-то стал, может быть, только затем, чтобы утереть нос отцу.

Но учился он действительно хуже некуда. Его выгнали из дюжины школ. Когда ему исполнилось двенадцать, мать бросила семью, оставив Сильвестра с отцом. Наступило самое мрачное время его детства, он старался его пережить, как можно меньше бывая дома, чтобы не попасть под руку отца. В пятнадцать он переехал жить к матери в Филадельфию.

«Она тогда была очень красивой, – вспоминает Сталлоне. – Работала танцовщицей у знаменитого Билли Роуза. Мама француженка, но родилась в Вашингтоне. Она очень оригинальная женщина. От нее я унаследовал вкус ко всему экстравагантному. Мама рисует, занимается астрологией, физикой, женской борьбой, учится на фортепьяно у девяностовосьмилетнего пианиста, который почти ничего не видит. Во мне очень много от ее характера. А от отца я унаследовал его энергию и физическую выносливость».

В колледже он пишет стихи и самостоятельно лечится от заикания, читая вслух Шекспира и записывая себя на магнитофон. И качает мускулы, мечтая стать новым Стивом Ривсом.

После колледжа отец решил посвятить сына в тайны семейного ремесла парикмахера, которым занимались все прежние Сталлоне. Шесть месяцев Сильвестр промучался в учениках отца, потом сбежал из дома, решив, что станет актером.

«Больше восьми лет я прожил в нищете. Спал где придется: на скамейках в парке, на пляже. Досыта ел раз в три недели. Поэтому сейчас стараюсь давать шанс новичкам. Часто случается, что молодые актеры не оправдывают моих ожиданий, но такова жизнь».

За эти восемь лет Сталлоне удалось сняться в эпизодах нескольких никем не замеченных фильмов. Правда, однажды он исполнил главную роль – в грязной порнушке, но фильм получился настолько плохой, что его даже не стали тиражировать на видеокассеты.

В двадцать семь лет на обшарпанном «олдсмобиле» в компании подружки Саши и мастиффа Баткиса Сталлоне прибывает в Лос-Анджелес завоевывать Голливуд. В первый день, когда он открыл чемоданы, обнаружилось, что с Манхаттана в город мечты вместе с ним перебрались и нью-йоркские тараканы.

В Лос-Анджелесе дела пошли еще хуже, чем в Нью-Йорке. «Никто не соглашался дать мне роль. То не нравилось мое тело, то мое лицо, то меня находили слишком большим, то слишком маленьким». В хождениях по студиям прошел год, за который случилось лишь одно важное событие – Сталлоне в первый раз женится.

20

К тому времени на его счете в банке осталось всего сто долларов. Сталлоне решает попытать счастья в новом амплуа: пишет сценарий, Саша печатает его на кухне. Через три дня сценарий готов, название фильма – «Роки». Продюсер тут же предлагает за рукопись сто пятьдесят тысяч долларов. Казалось бы, начинающий автор должен прыгать от счастья, но наглец выдвигает совершенно неприемлемое условие: главную роль в фильме должны отдать ему, Сильвестру Сталлоне, которого забраковали все режиссеры Голливуда. Непонятно, как это случилось, но роль ему дали.

«Месяц спустя после выхода «Роки» на экран ко мне подошел бухгалтер и сказал: «Есть замечательная новость: ты официально миллионер!» Деньги посыпались на меня как из разбитого игрального автомата. Никто из нас, снявших «Роки», не мог и мечтать о таком успехе… Я был готов к провалу, но успех застал меня врасплох. Я подумал: теперь все будет как в сказке, жизнь станет как одна большая счастливая улыбка, ведь мне не придется каждый день бороться за кусок хлеба – но все вышло совсем иначе. Моя жизнь превратилась в мрачные джунгли, где каждый норовил ужалить исподтишка, кругом только подлость и предательство. Я испытал большое разочарование, психологический стресс, потому что уже не знал, кто мне друг, а кто враг.

Взгляните, в какой роскоши я живу. Впечатляет, да? Я уверен, многие скажут: тогда чего он хнычет? Но большие деньги, действительно, калечат человека. Наивность мгновенно обрастает бородой, и уже нет восторга от приобретений. Если все можешь купить, то удовольствие от покупок пропадает. По крайней мере, для меня».

Жена Саша родила ему двух сыновей, Сейджа и Серджо. Младший, Серджо, первые три года казался нормальным ребенком. «Когда я узнал, что мой сын умственно отсталый, я подумал: «Боже мой! У меня есть все, что только можно дать ребенку, почему же такое случилось именно со мной? С тех пор меня не покидало чувство вины… Говорят, несчастье ребенка сближает супругов. Может быть. Но в моем случае все происходило наоборот. Кроме, того у нас возникли разногласия из-за моего нового статуса. Все это стало слишком давить мне на нервы».

Новый статус звезды впервые в жизни позволил Сталлоне перешагнуть границу, отделявшую его от недосягаемых женщин, о которых он мечтал лишь в самых смелых своих грезах. Теперь любая красавица Голливуда мечтала о знакомстве с ним. Сталлоне не стал обманывать их ожиданий. Очень скоро в Голливуде за ним закрепилось прозвище – «итальянский жеребец».

В первый раз он бросил жену ради романа с Джойс Инголс, с которой снимался в фильме «Райская Аллея», потом десять месяцев жил с Сюзан Энтон, ради него ушедшей от мужа. Всякий раз Саша прощала, пока однажды ноябрьской ночью 1984 года Сталлоне, вернувшись домой, не обнаружил, что дверь закрыта изнутри на цепочку. Жена не впустила его домой. Мужское самолюбие было оскорблено. Развод!

История разрыва Сталлоне с женой была преподнесена как самый громкий скандал Голливуда. Хотя, если вдуматься, – типичный разрыв; мне даже кажется, очень многие мужчины, окажись они на месте Сталлоне, в окружении стольких красавиц, поступили бы так же. О разводе он говорит просто: «Саша и я были очень молоды и бедны. Потом жизнь изменилась. Мы тоже изменились. Мы разошлись по-хорошему. Она по-прежнему мой лучший друг. Каждый день мы подолгу разговариваем по телефону».

Их брак длился десять лет, пятнадцать лет они пробыли вместе. Саша получила компенсацию в двенадцать миллионов долларов. Снова замуж так и не вышла. Дети живут с ней.

Через несколько месяцев после развода Сталлоне едет по делам в Нью-Йорк, где его атакует сногсшибательная блондинка, манекенщица и киноактриса, датчанка Бриджит Нильсон. В Нью-Йорке как раз идут съемки фильма «Рыжая Соня», в котором она играет в паре с Арнольдом Шварценеггером. Бриджит звонит Сталлоне по телефону в номер отеля и говорит, что познакомиться с ним – цель ее жизни. Сталлоне отказывает! Тогда она присылает с посыльным свои рекламные фотографии. Трюк срабатывает!

Все, что происходит дальше, становится достоянием бульварной хроники. История любви постепенно превращается в грязный ком сенсаций, быстро обрастающий неслыханными подробностями. Английская газета «Сан» сообщает, что матери Сталлоне Бриджит заявляет: «Как любовник ваш сын – полный ноль». «Пари-Магч» рассказывает, что едва Сталлоне добился для нее роли в фильме «Полицейские Беверли Хиллс II», как Бриджит отдалась Эдди Мерфи, игравшему главную роль, режиссеру Тони Скотту… И так далее.

Но едва стоит выслушать историю от самого Сталлоне, как и этот грандиозный скандал, разразившийся на звездном Олимпе, сразу меркнет, становится так похожим на обычную семейную драму, которую приходится переживать большинству современных супругов.

«Ведь я художник и стремлюсь сбежать от реальности в мир фантазий – а тут, словно герой захватывающего романа, я попадаю в романтическую ситуацию. Наверное, кто-нибудь другой, более здравомыслящий, чем я, сказал бы: «Извините, леди, чего вы добиваетесь?» И когда сказочная красавица прыгнула бы в его объятья, он не счел бы это за до-

21

казательство вечной любви. Но я не был здравомыслящим, я ждал чего-то именно такого, необыкновенного. Время она выбрала очень удачно. Правда, поначалу меня испугала ее агрессивность, и я решил, не стоит больше с ней встречаться. Я уехал в Лос-Анджелес, она несколько раз звонила из Нью-Йорка, я же продолжал игнорировать ее ухаживания. Но однажды мы случайно встретились в одной из студий Голливуда, сели рядом и поговорили. Она была более сдержанной, менее напористой, очень обаятельной – и совсем меня очаровала.

Я предложил ей роль жены русского боксера в «Роки IV». И это спасло мне жизнь: во время съемок боя на ринге я получил чересчур сильный удар под сердце. У меня закружилась голова, я страшно побледнел, но не придал этому значения. Подумал, что просто переутомился. Бриджит же была в панике, она твердила, что мне немедленно нужно показаться врачу. Я уступил, и прямо со съемки мы поехали в больницу. Оказалось, что я в смертельной опасности. Не окажись я вовремя в больнице, мог бы и умереть. Меня откачивали там девять дней, все это время Бриджит была рядом.

Я действительно думал, что мы идеальная пара, величайшие любовники. Хотя ей исполнилось всего двадцать четыре, она уже побывала замужем, имела ребенка, который остался с отцом, она говорила на пяти языках, была очень общительной и, когда появлялась на съемочной площадке, здоровалась со всеми так, что каждый чувствовал свою исключительность. Я решил: «Это она! Я не хочу ее потерять».

Еще до того, как мы поженились, у нас случались крупные ссоры. Бриджит нравилось бывать в обществе, красоваться, флиртовать, а я любил сидеть дома. Но когда мы оставались дома, Бриджит просто сатанела от скуки.

Моим лучшим другом был Тони Манфано, шеф моих телохранителей. Он всегда говорил мне то, что думал. Когда он вез меня на брачную церемонию, то сказал: «Слай, не делай этого. Ты допускаешь роковую ошибку. Ваш брак не продержится и года. Она не для тебя». – «Ладно, тогда сам женись на ней. На тебе тоже фрак, и она не заметит разницы», – отшутился я.

Может быть, в нас было слишком много страсти: все сразу вспыхнуло и тут же сгорело? Я никогда не пойму, что же я сделал не так. Иногда я во всем виню только себя. Возможно, все так произошло из-за того, что у нее сильный характер, у меня тоже, и мы просто не могли быть вместе?

Когда мы поженились, я вдруг обнаружил, что огромное количество людей принимает самое живое участие в нашей семейной жизни. Что ты можешь дать человеку, у которого все есть? Кучу дерьма. Всем очень нравилось наблюдать, как я его расхлебываю. И они добавляли еще и еще. Даже когда я подал на развод, маленькая армия доброжелателей продолжала шептать мне на ухо последние сплетни о моей жене.

После развода Шварценеггер подошел ко мне и признался, что был с ней, когда они снимались в фильме «Рыжая Соня». «Мне бы стоило тебя предупредить, что она за женщина», – сказал он. Я ответил: «Ты же всегда считался моим другом, почему же ты промолчал?» Он заметил: «Ты бы не стал слушать».

Я страшно мучался целых два года и уже собирался сказать себе: «Забудь об этом. Все кончено». Но тут Барбара Уолтерс пригласила меня на свою телепередачу, и практически только об этом и шел разговор. Разрыв с Бриджит стал для меня бесконечным кошмаром. День за днем я видел, как повсюду в мире меня поднимают на смех. Я был оскорблен и унижен».

Их брак продлился пятьсот сорок восемь дней. «Я никогда больше не женюсь», – заявил он. Долгое время он сидел дома, никуда не ходил, никого не хотел видеть. Потом вдруг сломя голову кинулся в разгул. Наверное, желал досадить Бриджит. «Я хотел испачкаться, хотел, чтобы меня повсюду видели с разными женщинами. Я кидался из одной интрижки в другую, но сердце у меня к этому не лежало. Я все равно искал идеальную женщину…»

«Как бы то ни было, хотя я это часто отвергаю, правда состоит в том, что я хочу любви, крепкие узы с одной, единственной женщиной. Я не говорю о браке, но мне нужен человек, с которым у меня будет духовная близость…»

Тем не менее за те три года, последовавших после развода с Бриджит, Сталлоне так часто опирался на слабые плечи самых красивых и самых желанных женщин Голливуда, что мало кому могло прийти в голову, что у «итальянского жеребца» могли быть проблемы на любовном фронте.

На вопрос, какое главное требование он предъявляет к женщине, Сталлоне ответил: «Главное, чтобы она уважала меня как личность и как мужчину… В «Роки» есть фраза, которая говорит именно то, что думаю я сам: «Не указывай мне, что я должен делать, и я не буду указывать тебе». Другими словами, я – мужчина, ты – женщина, не старайся занять мое место… Я знаю, женщина способна разрушить мужчину, лишить его уверенности в себе». Тут Сталлоне добавляет, что он всегда умел вовремя уйти.

С Дженифер Флавин он познакомился на одной из вечеринок в Лос-Анджелесе. «Когда я ее впервые увидел, я сказал себе: «Осторожно! Больше никаких блондинок. Ты уже достаточно от них настрадался». И все-таки они познакомились. Дженифер оказалась идеальной спутницей. «Она настолько мне подходит, – признался Сталлоне, – что однажды я подумал, а не притворяется ли она? Конечно, по-настоящему это можно проверить лишь в крупных ссорах, когда все обиды и боль выплескиваются наружу. Но пока все идет прекрасно. Она живет с мамой и сестрой, а я у себя. Но мы часто встречаемся».

В Дженифер ему нравится абсолютно все: «она очень застенчива…», «проста в желаниях и вкусах…», «не любит появляться в свете…», «она не хочет стать кинозвездой…», «когда мне не до нее, она тихо удаляется и едет домой спать».

Казалось бы – вот она! Они встречаются уже несколько лет, но о браке нет и речи. «Я по-прежнему жду тот день, когда однажды проснусь и скажу себе: «О’кей, сегодня я встану с постели и буду любить жизнь, теперь я цельный человек, у меня есть женщина, которую я люблю». Но я все еще не могу собрать осколки моего «я». Даже если мне очень нравится женщина, во мне все равно есть желание вырваться, потому что я боюсь снова пережить все то, что мне пришлось пережить. Во мне всегда этот комплекс».

Как любой мужчина в наше время, когда все перепуталось и женщины получили право бороться за власть в семье, когда перед женской строптивостью оказываешься беспомощным и смешным, когда неверность нельзя покарать и так легко прослыть рогоносцем, Сталлоне мечтает о несбыточном – о красивой и сексуальной, верной и нежной, отзывчивой женщине – ангеле во плоти. Кто из мужчин не мечтал о такой?

Но к нему последние три вопроса:

– Мистер Сталлоне, трудно ли быть звездой?

– Едва я стал звездой, как начал беспокоиться: если я утрачу свой статус, кому я буду нужен? Кинобизнес, как спорт, не знает сострадания к проигравшим. О тебе забывают в ту же секунду, как ты перестаешь добиваться побед. Просто ставят на другую лошадь. Но если шоу-бизнес стал твоей сутью, тебе ничего не остается, как продолжать участие в гонке – бежать и бежать, зная, что в один прекрасный день у тебя уже не останется сил… Финиш? Да его просто не существует».

– Вы счастливы?

– Счастье? У меня было несколько ярких моментов в жизни, они, словно вспышки «полароида», быстро исчезли и оставили меня неудовлетворенным.

– Чего вам не хватает в жизни?

– Удивления. Меня уже ничего не удивляет. Я практически нашел ответы на все прежде занимавшие меня вопросы. Когда можешь позволить себе все, больше ничего и не хочется.

– Извините, тогда еще один вопрос, на этот раз, правда, последний: без чего вы не могли бы обойтись?

– Без женщин. Без них не стоило бы и жить. Им я обязан всем: своими большими радостями и большими печалями. Я неисправимый романтик.

По материалам зарубежной печати подготовил В. СИМОНОВ

29

Рокки умер. Да здравствует Рокки! // Видео-Асс Экспресс. – 1990, № 1. – С. 9.

РОККИ УМЕР. ДА ЗДРАВСТВУЕТ РОККИ!

Сильвестр Сталлоне похоронил одного из своих самих популярных героев – боксера Рокки, не знающего преград. Он испустил дух в последней части сериала, недавно вышедшей на экраны. Моряк умирает в море, солдат – на поле брани, Рокки умер достойно, как подобает профессионалу, – на ринге. Памятником ему стали многомиллионные доходы от проката. Они составили:

Рокки I (1976) – 56,5 млн. при бюджете фильма 1 млн. (в долларах США);

Рокки 2 (1979) – 42,1 млн. при бюджете 8 млн.;

Рокки 3 (1982) – 66,2 млн. при бюджете 17 млн.;

Рокки 4 (1985) – 76 млн. при бюджете 30 млн.;

Рокки 5 (1990) – 78 млн. при бюджете 35 млн.

9

Семаков Владимир. Рокки меняет амплуа // Видео-Асс Экспресс. – 1991, № 8. – С. 18-19.

Рокки меняет амплуа

Трудная победа над советским боксером Иваном Драго была завоевана Рокки Бальбоа (Сильвестр Сталлоне) еще в предыдущей серии (Рокки-IV). В апогее славы чемпион возвращается в родную Филадельфию, к жене Адриан (Талия Шайр) и сыну (Сейдж Сталлоне – сын С. Сталлоне в жизни). Однако вскоре боксера начинают мучить головокружения и провалы в памяти. Тщательное обследование дает удручающий диагноз: 15 лет на ринге привели к необратимым изменениям в головном мозге.

Пришла беда – отворяй ворота. В придачу Рокки узнает, что стал жертвой обмана своего бухгалтера и двоюродного брата Паули (Берт Янг). Налоговые инспекторы также не заставили себя

18

ждать долго. Распродав все ценности, Рокки с семьей переезжает в скромный дом. В тот самый, где много лет назад начиналась его спортивная карьера. Вот и сюжетный поворот: назад, к истокам.

Предложение снова выйти на ринг Рокки отклоняет: Адриан готова стать обыкновенной продавщицей, лишь бы ее муж остался жив и здоров. Очень кстати Рокки получает предложение тренировать молодого боксера-любителя Томми Ганна (Томми Моррисон). Сам Томми горит от нетерпения, ведь его кумиром всегда был легендарный Рокки, его заветной мечтой – пожать руку и – дай бог! – потренироваться вместе с чемпионом. В конце концов Рокки становится тренером и менеджером Томми, более того, между ними зарождается, казалось бы, крепкая, мужская дружба. Она, правда, порождает ревность Рок-ки-младшего к отцу и, как следствие, неприязнь к новоявленному любимчику Томми. Причем, как выясняется далее, вполне обосновавшую.

Натренированные мускулы Томми, его молодеческая задиристость плюс наставничество многоопытного Рокки дают прекрасный результат – Томми-пулемет (такую кличку дают, интерпретируя его фамилию и скорострельность ударов) завоевывает титул чемпиона Америки. Публика, однако, не удовлетворена. Она жаждет зрелищ и крови. И вот, взбудораженный Томми вызывает на поединок… кого бы вы думали? Самого Рокки! Камера внимательно следит, как сжимаются кулаки, набухают вены и вздымаются мускулы легендарного Сталлоне. На память тут же приходит крылатая фраза Тараса Бульбы – «Я тебя породил, я тебя и убью». В полном соответствии с намеченной программой проходит заключительная схватка. Побеждает, как всегда, непревзойденный Рокки.

Что ж, к такому финалу привел в пятой серии-раунде своего героя Сильвестр Сталлоне-сценарист. А кто, интересно, придет на смену Рокки? Может быть, Томми-новичок?

Владимир СЕМАКОВ

19