Последний киногерой / Last Action Hero (1993)
АРНОЛЬД ШВАРЦЕНЕГГЕР КАК ЗЕРКАЛО НОВЕЙШЕЙ АМЕРИКАНСКОЙ ИСТОРИИ
Стивен ДОЛТОН, английский журналист
Америка закомплексовала, Америка начала сомневаться в собственных ценностях, блистательно выраженных в надписи на надгробном камне Сэмюэла Кольта, изобретателя револьвера: «Бог создал людей, Кольт сделал их равными». «Равенство по Кольту», считающееся чуть ли не неотъемлемым правом человека носить оружие, привело к тому, что, по подсчетам специалистов, с начала века «мирным» оружием было убито куда больше американских граждан, чем во время каждой из войн в истории нации!
И в обществе наметились очень серьезные изменения. Как всегда, выразителем и проводником их стала массовая культура, в частности, кино. И, как ни странно, больше всех в результате этих изменений пострадал… казалось бы, незыблемый символ Америки последнего десятилетия Арнольд Шварценеггер. Почему это произошло – о том и рассказ.
К моменту выхода на экраны нового супербоевика Арнольда Шварценеггера «Последний герой» в американском прокате уже имели место быть «Юрский парк», «Скалолаз» и еще с полдюжины единиц подобного рода кинопродукции. И этот просчет Арни, похоже, воспламенил скопившееся недовольство когда-то неуязвимой суперзвездой. «Терминатор» превратился в «Бегущего человека», живую мишень, по которой ведут обстрел беспощадные и кровожадные средства массовой информации.
БАМ-С! «Вэрайети» окрестил Арнольда «австрийским дубом», а его творение – «скучным и тупым».
БАМ-С! «Лос-Анджелес уикли» возмущается тем, что фильм сам не знает, чего хочет: то ли быть добротным боевиком, то ли пародией на таковой.
БАМ-С! «Голливуд репортер» усмотрел только «шумное недоразумение, которое не может вытянуть даже участие Арнольда Шварценеггера». Вот так-то!
Разумеется, мы не станем проливать слез по Арни. По такому вызывающе богатому и безгранично амбициозному любителю саморекламы, каковым он является. Мы только заметим, что «Герой» заслуживает защиты как одна из лучших работ Шварценеггера. Стоит присмотреться: этот постмодерновый супербоевик есть не что иное, как изощренная сатира на голливудские традиции и стандарты, снятая профессионалами высочайшего класса. Возможно, именно этот далеко не романтический подход к делу и воспринят большинством как падение Шварценеггера: пальба по Арнольду стала хорошим тоном сезона, правда, дышать от этого погружающейся в кризис нации легче не стало.
С каждым днем в стране накапливается недоверие к новому президенту, отчего популярность его постоянно падает: Америка еще не пришла в себя после событий в Лос-Анджелесе, и даже бомбежка государств на отдаленных от США рубежах не поспособствовала укреплению духа нации, как это бывало раньше.
Киноиндустрия, естественно, старается отразить общественное настроение, звезды и студии изо всех сил демонстрируют свою социальную ответственность, смягчая по мере возможности сцены насилия или же выпуская драмы о душевных коллизиях ринувшегося в насилие «маленького человека», например, «Падение» с Майклом Дугласом. «Я что, плохой парень? Как это могло случиться?» – вопрошает его герой. Оружие, прежде царившее в основном на экранах, оружие, это испытанное доказательство собственной правоты, прочно обосновалось на улицах, по которым страшно ходить.
Но, как это обычно бывает, общество-то возмущается, а вот контроль над оружием отсутствует. Более миллиона членов Национальной оружейной ассоциации дружно наседают на Конгресс, отстаивая свое право на самозащиту под прикрытием второй поправки Конституции: в этой поправке говорится о праве граждан хранить и носить оружие. Правда, Верховный суд отнес ее к давно минувшим временам Гражданской войны, но Конституция-то от этого не изменилась!
Однако вернемся к Арнольду. Бу-
6
дучи заядлым республиканцем, он посещал собрания НО А в Техасе, далеко не самом безобидном штате, где каждый житель, по статистике, владеет четырьмя единицами боевого оружия. «В Италии очень строгий контроль, но там стреляли в папу Римского, – заявил недавно Шварценеггер в интервью – В Швеции тоже строжайший контроль над оружием – там убили премьер-министра… Я всю свою жизнь смотрю фильмы, в которых есть и стрельба, и насилие, но это никак не влияет на меня». Банальный подход? Может быть. Но рассматривать повседневное насилие как порождение насилия экранного проще, чем докапываться до сути и выискивать более сложные объяснения. Хотя таким образным объяснением может быть сам Арнольд: любите вы его или терпеть не можете, но он есть порождение воинственных 80-х, символ культа силы и мускулов – все, из чего Голливуд тогда сотворил идола.
Теперь же в «Герое» Шварценеггер скептическим взглядом окинул прежние фильмы о крутых парнях «одниммахомсемерыхубивахом», доведя до абсурда все приемы жанра. Он словно прирос к оружию (в видеоклипе группы АС/ДС Арнольд толкает перед собой гигантскую боевую установку). И это в то время, как остальные дружно рвутся к высоким моральным устоям?
Эти остальные почти что и не протестовали, когда он раскидывал целую армию полицейских в «Терминаторе» или делал шашлык из иноземных уродцев в фильме «Вспомнить все». Но здесь, в «Герое», Шварценеггер преподносит зрителю зеркало, в котором отражается его отталкивающая суть: «Мы плохие ребята? Как это могло случиться?»
Обычно Шварценеггеру точно удавалось улавливать настроения и чаяния аудитории и подчинять ей свои действия. Цепь его абсолютных успехов была начата в 1984 году – первый «Терминатор» мгновенно стал классикой, и Арни вырвался из мрачной череды фильмов «про мускулы». Затем в 88-м на пике моды на Гласность и Горбачева он сыграл советского милиционера в «Красной жаре». «Близнецы» и «Детсадовский полицейский» продемонстрировали, что актер Шварценеггер и лужи крови – понятия разделимые, и, наконец, во втором «Терминаторе» его киборг-убийца перевоплощается в существо, способное пожертвовать собой.
Так как же все-таки вышло, что ловкий делец Шварценеггер на этот раз промахнулся? В одном из интервью по поводу предстоящего выхода «Героя» Арни заверил репортеров, что все идет как надо: «Выборы показали нам изменившуюся Америку. Это похоже на маятник, колеблющийся вперед-назад. Я всегда стараюсь опережать этот маятник, просчитывая возможные варианты: делаю то, чем занимаются политики». Но, увы, век политика недолог, ибо быть у руля сегодня – значит не быть там завтра. Вспомним горячо любимого Шварценеггером Джорджа Буша, при котором он возглавлял президентский Совет по физической культуре и спорту – должность, оставленную им в негодовании сразу после победы Клинтона.
Да и на Каннском фестивале Арнольд повел себя неверно, демонстративно посматривая на происходящее сверху вниз: в небо на высоту 70 футов была запущена надувная фигура героя из «Героя». В наши ничего никому не прощающие девяностые подобная помпезная выходка была явно неуместна. В результате этих его манипуляций критики обвиняют Арни и «Героя» в цинизме, ничего при этом не имея против «Парка» Спилберга, в плане насилия нисколько не уступающего «Герою».
В общем-то и в более невинное время, когда Рейган правил Белым домом, коммунисты были бяками, и грубый мистер Шварценеггер на задворках Голливуда занимался пустяками – поделками вроде «Конана-варвара», кассовыми сборами заправляли Спилберг да Сталлоне. Как и сейчас. И как никогда Шварценеггер.
И кому сегодня, спрашивается, нужен супербоевик, затрагивающий острые моральные дилеммы общества? Который в ярком свете софитов разоблачает внутренние процессы жестокой и лицемерной культуры? Особенно рядом со складными старомодными баснями, подобными «Юрскому парку» и «Скалолазу».
Но если считать Арнольда монстром, то придется признать, что это наш родной монстр, куда более страшный и правдоподобный, чем спилберговские динозавры. Так что если нам не терпится его прикончить, то только по причине его поразительной похожести на нас самих!
Перевела с английского А. БЕГЕНОВА
7
Добавить комментарий